Почему Казахстан не стал лидером в Центральной Азии?

Нет для этого высокого культурного потенциала, пишет platon.asia.

Почти пару недель назад наш портал писал о конкуренции за лидерство в ЦА. Многие комментаторы, эксперты поставили под сомнение не только наличие такого соперничества, но и возможность того, что лидером ЦА может стать какая-нибудь страна региона. Последний вывод частично обоснован, ибо, действительно, ни одна страна в регионе пока не обладает таким статусом. Однако есть подтверждения того, что конкуренция за статус ведущей страны ЦА существует, невзирая на её «экспертное» отрицание. Уже достаточно долгое время есть такие амбиции у Казахстана, но ему так и не удалось стать лидером в ЦА. Почему же так получилось, несмотря на то, что ВВП Казахстана превышает «объемы» экономик всех остальных стран региона?

Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, рассмотрим факты, говорящие о давнем существовании «борьбы» за лидерство в регионе. Как известно, в средневековье казахские ханы ожесточенно боролись с шейбанидами за власть над всем «Тураном». Давняя конкуренция за лидерство в регионе продолжается и в наше время. Хотя, конечно, совсем не так отчётливо, как в далёком прошлом. Но претензии на лидерство в ЦА есть и у Казахстана, и у Узбекистана. Полагаем, что еще при И. Каримове был обозначен некий идеологический базис потенциального лидерства Узбекистана в регионе посредством выдвижения Тамерлана как «главного» «праотца» узбекской государственности. Не случайно в Узбекистане с подачи И. Каримова установился культ Тамерлана. Напомним, что Тамерлан позиционировал себя правителем Турана, ибо «название страны Амир Тимура было Туран».

Сегодня ряд аналитиков призывы Шавката Мирзиёева к более тесному сотрудничеству между странами Центральной Азии расценивают как «сигнал о более решительной региональной роли Узбекистана». Были даже мнения о том, что Мирзиёев намерен превратить Узбекистан в политический центр региона. В сентябре на 75-й сессии генеральной ассамблеи ООН президент Узбекистана Ш. Мирзиёев предложил создать под эгидой ООН центр развития транспортно-коммуникационной взаимосвязи стран Центральной Азии. Он также отметил, что его страна воспринимает Афганистан как неотъемлемую часть ЦА и реализует там инфраструктурные проекты в целях интеграции этой страны в наш регион (строительство ЛЭП Сурхан — Пули-Хумри и железной дороги из Мазари-Шарифа к портам Индийского океана). Так, Узбекистан, в конечном итоге, продвигает выгодную для всех держав концепцию США по интеграции Афганистана в ЦА. Разумеется, что вслед за этим растет политический авторитет Узбекистана среди мировых держав, разных крупных игроков.

Между тем некоторые казахстанские эксперты считают, что «в Белом доме Казахстан расценивают в качестве неоспоримого лидера Центральной Азии». Необходимость лидерства Казахстана в ЦА обозначена и в стратегических документах нашей страны. В частности, в стратегии «Казахстан-2050» говорится: «В XXI веке Казахстан должен укрепить свои позиции регионального лидера и стать мостом для диалога и взаимодействия Востока и Запада». В своем послании народу Казахстана в конце ноября 2015 года Н. Назарбаев отметил: «Казахстан должен стать лидером в регионе, с сильными институтами, компетентным, эффективным, предсказуемым правительством». В Концепции внешней политики Республики Казахстан на 2020-2030 годы, принятой в марте текущего года, сказано:

«На фоне усиления межгосударственной конкуренции за политическое и экономическое влияние, международные рынки и инвестиционные потоки Казахстану необходимо закрепить статус…лидирующего государства в регионе Центральной Азии».

В одном из интервью, несколько месяцев назад К. Токаев высказался о том, что Казахстану нужно сохранить лидирующие позиции в регионе, подразумевая экономические показатели. Токаев подчеркнул, что для успешного общерегионального развития необходима здоровая конкуренция в бизнесе. То есть речь шла о вопросах протекционизма, административных барьерах, порой препятствующих свободным экономическим взаимоотношениям внутри ЦА. Как бы то ни было, надеемся, никому не надо объяснять, что экономическое превосходство так или иначе приводит к вопросам политического лидерства. В этой связи интересно, что в конце октября на «Международном форуме по северному экономическому сотрудничеству» К. Токаев отметил, что «на долю Казахстана приходится 70% общего ВВП всех пяти государств Центральной Азии».

Подытоживая сказанное по этому аспекту, повторимся, многие региональные эксперты утверждают, что никакого соперничества за лидерство в ЦА нет и не было, отрицая все доводы – даже не рассматривая их. При этом некоторые из этих экспертов добавляют: «Чем больше мы будем повторять избитую мантру про соперничество за лидерство, тем меньше этого лидерства будет, как не было его и до сих пор». Таким образом, отрицание наличия конкуренции за лидерство в регионе – это, по сути, не что иное, как стремление табуировать эту тему, закрыть глаза на её присутствие, подобно тому как страус прячет голову в песок. Но ведь от этого проблема никуда не денется. В этой связи у казахов есть хорошая пословица — ауруын жасырған өледі (скрывающий свою болезнь от нее и умрет), или нельзя игнорировать болезнь.

На самом деле, «борьба» элиты Казахстана за лидерство в ЦА и есть «болезнь», поскольку у нашей страны нет для этого самого главного – высокого культурного потенциала. Представляется, что Казахстану для единоличного лидерства в Центральной Азии не хватает масштабной опоры на мягкую силу. Как обычно добиваются лидерства, без серьезных экономических уступок? В первую очередь за счет научной, образовательной и культурной сферы, развитие которых в свою очередь повлечет рост инновационной экономики, с соответствующим укреплением экономического лидерства Казахстана в ЦА. Ведущие державы уже относительно давно поняли, что в современном мире глубинные противоречия нельзя разрешить, опираясь лишь на «жесткую силу» — нужно также широко использовать «мягкую силу». «Мягкая сила» – это способность добиваться желаемого на основе добровольного участия союзников, а не с помощью принуждения или выплат. Язык, культура, морально-нравственные идеалы выступают ключевыми компонентами «мягкой силы». Так действует мягкая сила Китая, ведущих стран Запада, Японии, Индии, культура которых имеет большую популярность в мире.

Мы не хотим сказать, что конкуренция за лидерство в нашем регионе — это хорошо. Наоборот, наша взаимозависимость по ряду компонентов требует кооперации, а не соперничества. К примеру, наша взаимозависимость по водно-энергетическим ресурсам. Узбекистан и Казахстан рассматриваются как два якорных государства ЦА, так как во многом от них зависит политическая и экономическая ситуация почти во всем регионе. Поэтому наша конкуренция за лидерство будет только ослаблять весь регион, а вслед за этим и наши страны, общества. В современном глобализированном мире практически все страны взаимосвязаны и взаимозависимы. Верность этого постулата мы могли понять в ходе пандемии коронавируса, когда один китайский город «заразил» весь мир. Тем самым сегодня не конкуренция за лидерство становится ведущим фактором успешного развития государств, а в первую очередь — кооперация в рамках региона. Как показали эксперты ООН, эффективная кооперация стран Центральной Азии «могла бы за 10 лет повысить региональный ВВП как минимум в 2 раза». К тому же многие наши региональные проблемы могут быть разрешены только на основе совместных усилий всех стран ЦА. У нас же сегодня, к сожалению, пока только наоборот получается…