2020 год принес нам в основном плохие новости о состоянии глобальной демократии, хотя были и некоторые предварительные признаки того, что ситуация может начать меняться. Об этом в свое статье пишет известный американский политолог Френсис Фукуяма на WSJ (перевод статьи из ИноСМИ):
За последнее десятилетие мы столкнулись с тем, что эксперт по демократии Ларри Даймонд называет «демократической рецессией», когда процветали авторитарные режимы и подрывалось верховенство закона — ситуация, которая, как он опасается, может перерасти в полномасштабную депрессию масштаба 1930-х годов. На геополитическом уровне две крупные авторитарные державы, Китай и Россия, укрепили свое могущество и агрессивно поддерживают антидемократические инициативы по всему миру.
Пандемия Covid-19 усилила позиции Китая во многих отношениях: хотя он и был ответственен за первоначальную вспышку эпидемии, его жестокие меры сдерживания явно победили вирус, и китайская экономика вернулась к допандемическому уровню. Внешняя политика Китая стала гораздо более агрессивной: Пекин начал борьбу с соседями, такими как Индия, и распространил свою диктатуру на Гонконг в нарушение своих обещаний 1997 года. Он бросил миллионы своих уйгурских граждан в лагеря, что вызвало широкий, но приглушенный пока международный протест.
Россия, со своей стороны, продолжала дестабилизировать демократические страны, от близких, таких как Украина и Грузия, до далеких — Европа и США, активно используя в том числе и социальные сети. Москва подозревается в нападениях на оппозиционных политиков, таких как Алексей Навальный — которого, по мнению правительства Германии, летом, вероятно, отравили, — и оказывает решительную поддержку белорусскому диктатору Александру Лукашенко в подавлении массовых призывов к демократии.
Опасности, исходящие изнутри
Однако более коварные угрозы исходят из устоявшихся демократий, где демократически избранные лидеры стремились подорвать конституционные порядки и верховенство закона. Кризис с коронавирусом дал им прекрасную возможность расширить силу исполнительной власти, как это было тогда, когда парламент Венгрии проголосовал за наделение премьер-министра Виктора Орбана чрезвычайными полномочиями. Захват власти или попытки отсрочить выборы имели место на Филиппинах, в Танзании, Сальвадоре и Боливии. Под прикрытием коронавируса премьер-министр Индии Нарендра Моди продолжил реализацию антиисламской политики, начатой в 2019 году, например, подписав новый закон о гражданстве, лишающий мусульман гражданских прав, а также закон о снижение статуса автономии Кашмира.
За последние шесть лет на Украине, в Никарагуа, Алжире, Судане, Армении и Беларуси прошел ряд массовых выступлений против диктатуры. Большинство этих движений застопорилось в прошлом году, поскольку коронавирус ограничил способность продемократических сил мобилизоваться и участвовать в протестах. В некоторых из этих стран укоренившиеся авторитарные правители смогли переждать протестные волны и вернуть себе власть. Многообещающая либерализация Эфиопии при премьер-министре Абии Ахмеде, которая принесла ему в прошлом году Нобелевскую премию мира, вылилась в гражданскую войну с мятежным регионом Тыграй. Демократическое движение Армении также было остановлено из-за неудачной войны с Азербайджаном в Нагорном Карабахе.
Серьезный экономический спад, вызванный эпидемией Covid — 19, дестабилизировал политическую жизнь во многих странах. В Латинской Америке, например, большая часть рабочей силы находится за пределами формальной экономики, и не имеет доступа к медицинскому обслуживанию или государственным льготам. Правительства оказались не в состоянии поддерживать карантин, а существующая поляризация привела к серьезному кризису власти в Перу, Боливии, Эквадоре, Колумбии и других странах. Неспособность установить четкую государственную власть и финансовый кризис, в свою очередь, значительно затруднили контроль над пандемией.
Наконец, есть США, которые в определенном смысле возглавили глобальное популистское восстание после избрания Дональда Трампа в 2016 году. Как и другие популисты, президент использовал свой мандат, чтобы попытаться ослабить ряд институтов сдержек и противовесов, включая ФБР, разведывательное сообщество, государственную службу, федеральных судей и основные средства массовой информации, которых президент продолжал называть «врагами американского народа». Его самая серьезная атака на главный демократический институт на сегодняшний день — это его отказ признать поражение в ноябрьском президентском состязании с Джо Байденом и его нечестные заявления о том, что выборы были «сфальсифицированы» или пронизаны фальсификациями.
Несоблюдение американцами правил и норм собственной демократии нанесло большой удар по демократии во всем мире. Россия, которая на самом деле проводит сфальсифицированные выборы, смеется над обвинениями Трампа в адрес американской системы, в то время как авторитарные правители во всем мире подражают г-ну Трампу, отвергая критические СМИ как поставщиков «фейковых новостей». Эпидемия коронавируса, ускорив ранее существовавший сдвиг центра тяжести мировой экономики из Северной Америки и Европы в сторону Азии, уменьшила роль Америки в геополитике.
Таким образом, угрозы глобальной демократии, которые возникли в 2020 году, разнообразны и варьируются от массовых нарушений закона до незаметного подрыва демократических норм. Поэтому все люди мира, отстаивающие демократические ценности, должны быть очень обеспокоены надвигающимся кризисом.
Возмещение ущерба
Тем не менее, есть основания надеяться, что этот нисходящий тренд еще можно повернуть вспять. В конце концов, американская система сдержек и противовесов устояла, и американский народ отклонил притязания Трампа остаться на второй срок. В то время как многие республиканцы продолжают оспаривать законность голосования, Джо Байден почти наверняка будет приведен к присяге в качестве президента 20 января и немедленно начнет возмещать часть ущерба, нанесенного за годы правления Трампа. Это произойдет тем быстрее, чем быстрее восстановится демократическое лидерство Америки на международной арене, но хочется надеяться, что это коснется и внутриамериканских институтов и ценностей.
Одно из самых больших недоразумений пандемии коронавируса — это представление о том, что авторитарные правительства обязательно лучше справляются с болезнями и инфекциями, чем демократии. Это понятный вывод, если сравнить США и Китай как примеры соответствующих форм правления: в первом случае погибло четверть миллиона человек, а во втором — менее 5000. Но это обобщение не распространяется на другие области. Немалое число демократий, от Южной Кореи и Тайваня до Новой Зеландии, Канады и Германии, преуспели в сдерживании болезни так же хорошо, или даже лучше, чем Китай. А основные демократические лидеры, такие как Мун Чжэин в Южной Корее, Ангела Меркель в Германии или Джасинда Ардерн в Новой Зеландии, были вознаграждены позитивными оценками в опросах общественного мнения за эффективное преодоление кризиса.
Глобальная демократия столкнется еще с многочисленными проблемами, поскольку ее рецессия затянется далеко за пределы 2021 года, а люди начинают уставать от ограничений, связанных с пандемией. Люди во всем мире напуганы, не уверены в себе и несчастны, а это не та формула, которая обеспечивает политическую и социальную стабильность. Но нам следует помнить, что предыдущие кризисы иногда все же приводили к положительным изменениям, обнажая неудачи плохих лидеров и создавая социальный запрос на реформы. В то время как демократия имеет свои недостатки, во всем мире продолжится народный отпор применяющим насилие или коррумпированным правителям и правительствам до тех пор, пока люди имеют право голоса или протеста.
