В архивах бывшего Комитета государственной безопасности Латвийской ССР до настоящего времени хранится дело № 8387 на Сергея Алексеевича Вронского, родившегося в Латвии 25 марта 1915 года. В автобиографии, подколотой в этом же деле, он называет себя советским разведчиком. Однако в книгах записи актов гражданского состояния Риги и в документах Главного разведывательного управления СССР такой человек не значится. И все же его жизнь, которую пытались исследовать несколько разных авторов, настолько многогранна и загадочна, что есть смысл попытаться упорядочить известные факты его биографии. Об астрологе из советской разведки рассказывает xfile.ru.
ТРЕВОЖНАЯ МОЛОДОСТЬ
Архивные документы свидетельствуют, что 25 марта 1915 года в Риге родился мальчик Ян Эдвин Муйжемниекс. Со стороны своей бабушки по материнской линии он происходил из старинного рода черногорских князей. И якобы именно от этой бабушки мальчик перенял некие способности предвидения и гипноза.
Некоторые биографы пишут, что отец Сергея граф Алексей Вронский продолжил старинный польский дворянский род. Его предки перебрались в Россию еще в XVII веке. Перед Октябрьской революцией 1917 года, будучи в генеральском чине, граф занимал ответственную должность начальника шифровального отдела российского Генерального штаба. Знал 42 языка. Получил разрешение от Ленина на выезд с семьей за границу.
По другим данным, Сергей рано лишился родителей, которых расстреляли в 1920-х годах. В их дом ворвались вооруженные красноармейцы. Генерала, его жену, двоих братьев и двух сестер Сергея расстреляли на месте. Сам Сергей чудом остался в живых — играл в это время на улице, — вместо него убили пятилетнего сына гувернантки-француженки, его ровесника. Гувернантка спрятала мальчика у соседей, а потом увезла в Париж, где через Красный Крест его нашли дед и бабушка Сергея, жившие тогда в Риге.
Дед брал для внука учителей. В 1933 году мальчик благодаря деду закончил Миллеровскую частную гимназию. Ян рос спортивным молодым человеком. С успехом играл в теннис с сыновьями бывшего владельца Рижской фарфоро-фаянсовой фабрики Матвея Кузнецова. Пел в хоре мальчиков в рижском Домском соборе. Брал уроки игры на аккордеоне и фортепиано. Семь раз получал главные призы на конкурсах бальных танцев. Освоил автодело — даже участвовал в гонках. Он свободно владел многими европейскими языками.
Пишут даже, что в 17 лет он с отличием окончил авиационную школу в австрийском Инсбруке (хотя о переезде в Австрию нигде не говорится ни слова!). И благодаря родственникам в 1933 году переехал в Германию, где поступил в Берлинский университет на медицинский факультет. Вскоре юношу переводят в созданный нацистами закрытый Биорадиологический институт. Из 300 претендентов для учебы отобрали только десятерых. На каждого счастливчика составили подробный гороскоп. В самом привилегированном, самом засекреченном научном и учебном учреждении рейха предполагалось готовить специалистов со сверхъестественными способностями для обслуживания нацистской элиты. Этот институт Ян Эдвин окончил в звании лейтенанта.
Еще будучи студентом Берлинского университета, Ян Эдвин вступил в компартию Германии. Очень может быть, что именно тогда его завербовала советская внешняя разведка.
НА СЛУЖБЕ РЕЙХА
Отметим, что в эти же годы в Биорадиологическом институте преподавал астрологию известный швейцарский астролог Карл Эрнст Крафт (некоторые биографы Сергея Вронского называют Крафта родственником Сергея, что маловероятно), симпатизировавший национал-социализму. Он был лично знаком с нацистским «серым кардиналом» бароном Рудольфом фон Себоттендорфом, консультировал Рудольфа Гесса, обратил на себя внимание Гитлера точным предсказанием покушения на него и прогнозом максимума успехов фюрера в 1940 году. Крафт уверенно предрек поражение Франции, взятие Парижа немцами. В конце 1939-го Геббельс пригласил его в управление пропаганды для работы по истолкованию пророчеств Нострадамуса в пользу «нового порядка». Книга Крафта о Нострадамусе была издана под покровительством рейхсфюрера Генриха Гиммлера. Оценивая перспективы войны Германии с Советским Союзом, Крафт предупреждал, что ее необходимо закончить до мая 1942 года, ибо с этого времени начинался неблагоприятный для Германии период.
Молодой выпускник Биорадиологического института Ян Эдвин понравился Карлу Крафту и получил от него протекцию в высшее нацистское общество. Как раз в те годы Адольф Гитлер провозгласил астрологию главной наукой.
С подачи Карла Крафта Ян Эдвин составил гороскоп для Евы Браун. Он сказал, что она станет близкой подругой великого человека. Вскоре так и случилось. А потом Яна Эдвина попросил составить личный гороскоп второй человек в нацистской партии Рудольф Гесс. Ян Эвин Муйжемниекс составил гороскоп, но заместитель фюрера по партии был вне себя от гнева.
— Я всего лишь просил составить мне гороскоп, а не предсказывать небылицы! — резко выговаривал он сконфуженному молодому человеку, сидевшему перед ним. — Всем людям вашего ремесла неплохо бы помнить судьбу Хануссена!
Здесь речь шла о личном астрологе Адольфа Гитлера. Молодой лейтенант Ян Эдвин прекрасно знал биографию Эрика Хануссена. Тот был очень богат, весьма любвеобилен, дружил с функционерами национал-социалистов. Предрек победу партии Гитлера на парламентских выборах в 1933 году, был допущен к телу самого вождя. Но в 1936 году полуразложившийся труп пророка нашли в лесу…
В 1939 году Ян Эдвин Муйжемниекс работал в онкологическом диспансере при немецкой Военно-медицинской академии. Два года спустя он женился на девушке Марии Бружевиц, и с тех пор в документах появилось новое имя — Ян Эдвин Бружевиц.
Одним из описанных в его автобиографии моментов подпольной работы Яна Бружевица является внедрение в эсэсовскую элиту советского агента, бывшего российского боксера Игоря Миклашевского. Ян Эдвин Бружевиц познакомил Игоря с Максом Шмелингом, чемпионом мира по боксу, которого часто приглашал к себе Гитлер.
По воспоминаниям советских чекистов, Миклашевский получил тогда задание особой важности: проникнуть в ближайшее окружение Гитлера и при удобном случае ликвидировать его. Правда, пишет в своей книге Павел Судоплатов, Сталин был вынужден отказаться от этого плана, опасаясь, что люди, которые придут на смену Гитлеру, заключат сепаратное перемирие с Англией…
Все, что касается секретного задания Игоря Львовича Миклашевского, не вызывает сомнений. А вот по поводу контактов Игоря Миклавшевского с Яном Бружевицем есть большой вопрос. Органы НКВД в декабре 1942 года инсценировали побег Миклашевского через линию фронта и сдачу его в немецкий плен. Немецкая контрразведка несколько месяцев продержала Игоря Миклашеского в концентрационном лагере, тщательно проверяя его версию. Как мы увидим дальше, в это время Ян Бружевиц был уже на советской территории и потому никак не мог содействовать миссии Игоря Миклашевского.
Во время африканской кампании 1941 года в Ливии и Египте Ян Бружевиц в качестве врача-экстрасенса находится при немецком экспедиционном корпусе фельдмаршала Эрвина Роммеля. Роммель тогда подарил Вронскому личное оружие с надписью «За честную и преданную службу германскому рейху». Знал бы фельдмаршал, что свою битву в Северной Африке он проиграл англичанам еще и потому, что «преданный рейху» врач-экстрасенс регулярно передавал противнику важные стратегические данные.
В 1942 году руководство ГРУ предложило Яну Эдвину Муйжемниексу срочно прибыть в СССР. Формальный повод — в связи с вручением награды. Позднее астролог рассказывал, что, сверившись с гороскопом, он увидел крайне неблагоприятные перспективы для себя. Но так как те же звезды говорили, что и в Германии ему тоже оставаться опасно, пришлось искать пути возвращения в Россию. И тут он сам описывает невероятные коллизии.
ПО ТУ СТОРОНУ ФРОНТА
Почему-то из всех возможных путей пересечения линии фронта он выбрал угон самолета. Доехав до родной Риги, он гипнотизирует обслуживающий персонал фронтового немецкого аэродрома, заставляет его заправить легкий аэроплан, на котором пересекает линию фронта. Далее самолет сбивают, но он приземляется на советской территории. Из горящей кабины сбитого самолета его вытащили свои и отвели в отдел контрразведки фронта.
В этом месте история разветвляется. По одной версии, пока особисты выясняли все обстоятельства перелета, он просидел несколько месяцев в следственной тюрьме в Лефортово. Его допрашивал сам Лаврентий Берия. И в этой тюрьме Ян Эдвин якобы познакомился с заключенным по фамилии Вронский. Фамилия соседа по камере ему так понравилась, что с этого момента он везде представлял себя и писал о себе как о Сергее Вронском.
По другой версии, вытащив его из горящего самолета, особисты уже хотели направить его в штаб Рокоссовского. Однако, узнав о его медицинском образовании, направили беглеца в ближайший полевой госпиталь, где не хватало хирургов. Летчик-хирург сутками не отходил от операционного стола, пока лазарет не разворотило снарядом. Бревном ему вмяло плечо, ушибло внутренности. Особистам пришлось наконец отправить его к Рокоссовскому. Но по пути в штаб фронта в Яна Эдвина будто бы случайно выстрелил офицер из группы сопровождения. С тяжелым ранением в голову его доставили в военный госпиталь. Он попал в руки знаменитого хирурга Николая Бурденко, который провел удачную операцию и спас советского разведчика.
Однако последняя история не выдерживает критики. Хирург Николай Бурденко действительно сделал сотни операций в фронтовых условиях. Но в конце 1941 года академик Бурденко был контужен во время бомбардировки на переправе через Неву. Затем у него был инсульт. Он пролежал около двух месяцев в больнице, почти полностью лишился слуха и был эвакуирован в Куйбышев. Так что в 1942 году Николай Бурденко никак не мог делать операцию нашему герою в полевом госпитале.
В справке, выданной по запросу НКВД, говорится, что из госпиталя выписан лейтенант Бружевиц, хотя поступил туда сержант под такой же фамилией. Получить звание лейтенанта советской армии в госпитале было нельзя. И можно представить изумление его жены, Марии Бружевиц, которая вдруг получила от своего мужа Бружевица письмо, написанное знакомым почерком и подписанное: «Сергей Вронский».
В показаниях следователю она сказала следующее: «Муж говорил мне, что, когда он пришел в себя после контузии, он назвал себя Вронским Сергеем Алексеевичем. Сам же Муйжемниекс-Бружевиц на вопрос: «С какой целью он изменил фамилию?» — ответил: «Цели никакой не было. Фамилия Вронский мне понравилась, и поэтому я решил сменить свою фамилию на Вронский». Милиция выписала ему документы на новое имя.
Наверное, правда, как всегда, была где-то посередине. Во всяком случае, с этого времени наш герой фигурирует под именем Сергей Алексеевич Вронский. И, забегая вперед, скажем, что именно эти имя и фамилия стоят на его памятнике на Первом Лесном кладбище в Риге.
В МИРНОЕ ВРЕМЯ
В конце войны бывший Ян Муйжемниекс уже под именем Сергей и под фамилией Вронский вернулся в Ригу и работал в Риге почтальоном, а затем в Юрмале директором музыкальной школы. В 1946 году он был осужден за антисоветскую деятельность и получил шесть лет лагерей.
Именно с этого момента в упомянутом выше деле № 8387 появляются подлинные документы.
Отбывал срок он в тех же Потьминских лагерях. После освобождения ему запретили проживать в городах. Местом жительства Вронскому был определен хутор в 50 км от Риги. А тяготы ссылки с ним на долгих 10 лет разделила простая латышская крестьянка.
После амнистии и реабилитации (в 1952 году?!) Сергей Вронский перебрался в Москву. Знакомый экстрасенс свел его с профессором, доктором филологических наук Алексеем Федоровичем Лосевым, у которого он прожил около года. Потом в поисках постоянной работы «пробовался» то в МВД, то в КГБ, то в Минобороны. Наконец, по личному распоряжению Хрущева его направили в Звездный городок — работать «по специальности». О людях, с которыми его свела здесь судьба, Сергей Алексеевич с теплом рассказывал своим ученикам. И сожалел, что к его советам мало кто прислушивался.
Так, например, он настаивал на переносе даты операции Сергея Королева (генеральный конструктор умер на операционном столе). А когда вместе с Юрием Гагариным побывал в США, предсказал трагическую гибель братьям Кеннеди и Мэрилин Монро.
В 1968-м Вронского пригласили в лабораторию биоинформации, где он читал будущим врачам-биорадиологам лекции о влиянии космических факторов на организм и психику человека. С приходом на должность председателя Комитета государственной безопасности СССР Юрия Андропова Сергей Вронский готовил гороскопы для нового руководства страны и вскоре стал читать свои лекции на курсах усовершенствования партработников.
Сергею Вронскому было разрешено впервые в СССР публиковать свои астрологические прогнозы в газете «Московский комсомолец». Интерес публики к оккультным наукам быстро сделал Сергея Алексеевича популярным. Наконец, он смог в полной мере приступить к выполнению своей заветной мечты: сделать астрологию общепризнанной наукой.
В Москве Сергей Алексеевич Вронский прожил до 1992 года, затем переехал в Ригу. Последние пять лет своей жизни он преподавал астрологию в Латвийском государственном университете.
Умер Сергей Алексеевич Вронский 10 января 1998 года, почти закончив (в другом варианте — поставив последнюю точку!) 12-томную рукопись «Классическая астрология». По мнению специалистов, эта фундаментальная работа не имеет аналогов в мире.
Кем бы ни был человек под фамилией Сергей Алексеевич Вронский, он, безусловно, стал родоначальником классической астрологии в России. А о перипетиях своей жизни сам Вронский высказался так: «Мы не властны выбирать время своей жизни. Оно даровано нам, и наша обязанность им дорожить».
