Президенты России Путин и Таджикистана Рахмон говорили о чем угодно, про упавший из-за пандемии товарооборот, про угрозы из Афганистана и необходимость крепить безопасность в регионе, про СНГ, ШОС и ОДКБ, где председательствует Таджикистан…
И только про то, будет ли мир между таджиками и кыргызами, и что готова сделать для этого Россия, ничего ВСЛУХ Путин и Рахмон не сказали. Во всяком случае, пока… Так написал российский эксперт Аркадий Дубнов, комментируя встречу глав России и Таджикистана в Москве.
«Таджикский президент Рахмон — единственный глава иностранного государства, получивший приглашение на нынешний парад Победы в Москву.
Он совершенно не опасен для Путина в эпидемиологическом смысле, поскольку прошёл все необходимые процедуры обеззараживания от COVID-19. Но вовсе не этому обязан высокий интерес к его визиту в Москву, — буквально несколько дней назад вспыхнул необычайно кровопролитный конфликт на границе между Таджикистаном и Киргизией, унёсший жизни почти 60 человек, в том числе и детей.
И нет ничего удивительного в том, что чуть ли не вся Средняя Азия прилипла к телевизорам сегодняшним вечером, чтобы узнать, что рассказал про эту маленькую войну сам Рахмон, как отреагировал Путин, чего ждать там тысячам людей, потерявшим кров и возненавидевшим соседей и своих раисов(начальников)
Так вот, люди не дождались ни одного важного для себя слова на этот счёт. Ни од-но-го!
Путин и Рахмон говорили о чем угодно, про упавший из-за пандемии товарооборот, про угрозы из Афганистана и необходимость крепить безопасность в регионе, про СНГ, ШОС и ОДКБ, где председательствует Таджикистан…
И только про то, будет ли мир между таджиками и киргизами, и что готова сделать для этого Россия, ничего ВСЛУХ Путин и Рахмон не сказали. Во всяком случае, пока…
Другими словами, может создаться впечатление, что двум президентам просто не успели доложить о возникшей проблеме. Смешно даже так подумать, правда?
Смею предположить, откуда такая стеснительность на высоком уровне.
Дело в том, что к появлению в Москве одного из президентов воевавших друг с другом государств в другом государстве относятся очень ревниво и настороженно.
В Киргизии считают, что Россия нынче больше лояльна к Таджикистану, поскольку считает его важным партнером в выстраивании новой политики по отношению к Афганистану в преддверии вывода оттуда американских войск. И главное, стремится упредить готовность Душанбе стать площадкой для размещения вспомогательных военных структур США для работы по Афганистану. Стоит вспомнить в этой связи недавний визит в Таджикистан российского министра обороны Шойгу и заключение соглашение о создании единой системы ПВО России и Таджикистана. Ставки тут высоки и ошибки недопустимы.
Поэтому, похоже, было принято решение не дразнить и так донельзя враждебно воспалённую общественную атмосферу в обеих странах. И чтобы избежать впечатления, что Москва поддерживает одну из сторон конфликта, поэтому, мол, приглашает ее лидера — справедливости ради отметим, что приглашение Рахмону было отправлено до конфликта в конце апреля, — возможно и было принято решено вообще не упоминать о нем в протокольной части встречи Путина с таджикским визитером.
Выглядит эта картина умолчания крайне неловко и может создать дополнительную почву для подозрений, в Средней Азии конспирология весьма популярна, особенно, в отсутствие достоверной информации и доверия к своим начальникам. С другой стороны, стоит иметь в виду, что в Киргизии гораздо больше распространены надежды на приход российских миротворцев в регион, что практически полностью отсутствует среди таджиков. Уже только по этой причине подобная перспектива не кажется возможной…
При этом понятно, что сейчас идут интенсивные консультации между президентами России, Казахстана и Узбекистана в поисках взаимоприемлемого формата урегулирования таджико-киргизского конфликта. Меньше, чем через две недели в Душанбе должны прибыть президенты Киргизии и Казахстана Жапаров и Токаев, а также глава российского МИД Лавров для участия в совещании министров иностранных дел ОДКБ.
Тем, кто помнит ужасы Гражданской войны в Таджикистане 1992-97 годов, новая война в Средней Азии представляется ещё большим кошмаром. Не говоря уже о ее последствиях для России», говорится в публикации Дубнова.
