Если население Казахстана такое бедное и забитое, как любят описывать люди из Фейсбука, то надо обратиться к историческим аналогиям. Чаще всего бунты происходили по поводу повышения цен на значимые товары в условиях кризиса – мука, хлеб, соль. Об этом в интервью ia-centr.ru президент общественного фонда “Центр социальных и политических исследований «Стратегия»” Гульмира Илеуова.
По ее словам, в разных странах есть какой-то один важнейший продукт, дефицит и повышение цены на который приводит к волнению всей группы. А в Казахстане – это мясо.
«Тем более, что я видела несколько экспертных мнений, что риск резкого повышения цены на него существует. Поэтому правительство должно в обязательном порядке искать источники поставок дополнительного мяса, завезти его сюда, насытить рынок. Если они сейчас это делают, тогда у нас есть правительство, которое смотрит вперед. А если произойдет как с вакциной, когда они ее покупали, когда на рынке все уже купили заранее, то к ним возникают вопросы. Еще ведь – кроме мяса есть и другие продукты», отметила Илеуова.
– С этим понятно. А если посмотреть сценарии «арабской весны» и движения BLM в США, то может ли у нас послужить поводом к «взрыву» реакция на некие действия силовиков, той же полиции?
– Если взять, например, Тунис, то там поводом были действия силовых структур, но причина была в том, что в стране изменилась социально-экономическая обстановка. Поменялся социальный состав населения из-за резкого роста людей с высшим образованием. Это было изменение статус-кво, которое прежде сдерживало ситуацию.
В Казахстане ранее были разные случаи, связанные с действиями силовиков – и все это как-то не провоцировало массовый протест. Даже единичные акции самосожжения против несправедливых судебных решений не всколыхнули общество.
Да, силовые структуры у нас все такие же и не мягко обращаются с населением. Есть среди состава и коррупционные проявления, и непрофессионализм. Но в целом я не могу сказать, что таких фактов много, и они действуют на массовое сознание.
– Вспоминается гражданская активность, которая была при жизни Верховных советов. А нужна ли нам такая бурная среда?
– Когда я читаю своих друзей в Фейсбуке, создается впечатление, что даже та социальная активность и энергия уже не дотягивает до накала страстей, который выливается в сообществах. Конечно, в те «древние» годы «перестройка» и гласность формировали общий подъем всего населения, на фоне политических изменений, всплеска активности кооперативного движения, и главное – таких свобод давно не было в стране.
Тогда тоже все ходили с радиоприемниками и пересказывали друг другу новости. Конечно, некоторые категории, например, шахтеры, вышли на площади, и считается, что они во многом способствовали изменениям во власти. Но это не означало, что все в итоге выходили на улицы и день и ночь митинговали. И политизация значительной части населения была. Если смотреть на сегодняшнюю ситуацию, то нужен некий баланс, но непонятно, в какой точке все сойдется. Пока видно, что ожидания у населения высокие, потому что копилось недовольство, особенно в последние годы, и все это – на фоне снижения уровня жизни.
Недовольство среди населения и ожидания продолжают толкать власть на то, чтобы принимались определенные решения. Тут вопрос в том, кто скажет «стоп» и резюмирует: реформ хватает, с этим живите дальше. Потому что иначе будет катастрофа. Расчет этой точки бесконфликтности и равновесности математически вряд ли возможен, но к ней надо постараться прийти.
Сейчас изменения в законодательстве, скорее всего, будут иметь следствием увеличение количества акций и выступлений на легальных основаниях. Но власти нужно быть подготовленной. У нее должны быть обученные органы и службы, диалоговая полиция, спикеры, которые умеют разговаривать с населением и разными категориями казахстанцев.
По сути, многие проблемы имеют застарелый или повторяющийся характер. Так, перекрывают улицу, потому что нет воды в населенном пункте, или нет доступа к пастбищам. Каких-то новых и чрезвычайных вещей население не просит. Так что надо быть готовым к этим вполне справедливым требованиям.
С этой точки зрения я наблюдаю рост уровня гражданской заинтересованности, вовлеченности в то, чтобы влиять на действия властей и давить на то, чтобы решения были приняты в интересах населения.
Например, мы видим, что алматинцы борются с уплотняющей застройкой, с нарушением экологических норм. Не могу сказать, что в областях граждане так же активно себя ведут. Есть определенные ограничения. Так, это небольшие города, и участие или неучастие в проявлении активной гражданской позиции связано с работой. Люди не хотят себя подставлять резкими высказываниями. Но и там есть активные жители, которые считают возможным высказать мнение и давить на местные органы власти.
– Вот тут мы подходим к вопросу потенциальной искусственности процессов. Телеграм-каналы вбрасывают информацию, что уже в этом году начнется политизация медийного пространства, в том числе и соцсетей и мессенджеров. В частности, речь идет о возможности внеочередных выборах и межэлитных конфликтах. А тут раскачка гражданской активности может быть не сильно полезной.
– Налицо дуализм – плохо и так, и эдак. Пока мы все шишки не набьем, пока все процессы не пройдем – невозможно прийти к равновесному состоянию. Я рассуждаю как социолог, но будь я функционером во власти, то полагала, что это все угрожает действующему режиму, и, соответственно, с этой точки зрения надо принимать какие-то драконовские меры.
Однако если то, что происходит в экономике, социалке, в итоге не приводит к изменениям в сторону улучшения, то надо иметь механизм естественной саморегуляции. Потому что порвется не там, где предусмотрели, а там, где тонко. Нужны механизмы, предусматривающие возможности для компромиссов, и даже выплеска конфликтов, но точечных, не массовых проявлений недовольства. Это лучше, чем думать, что у тебя все замечательно, поскольку все гайки прикручены – там риск взрыва больше.
