Ежегодный Всемирный экономический форум в Давосе когда-то был главным местом, где известные специалисты, учёные и общественные фигуры комментировали положение дел в мире, пишет Арвинд Субраманьян, бывший главный экономический советник правительства Индии, профессор экономики в Университете Ашока.
Однако в наши дни такое место находится от нас в одном клике. Новостная экосистема социальных сетей фактически топит нас в экспертных мнениях; на нас вываливаются тонны словоблудия, так что остаётся мало места для продуманного анализа и сосредоточенных дебатов, а ведь это кислород для здорового общественного диалога.
Вспомните, например, как быстро и как часто менялся консенсус экспертов во время пандемии Covid-19. Китай гораздо лучше многих либерально-демократических стран справлялся со сдерживанием распространения вируса, но лишь до тех пор, пока его драконовская стратегия нулевого Covid не стала примером провала авторитарных систем. Однако, несмотря на всплеск числа заболевших в первые недели после внезапного отказа властей от этой стратегии, ещё возможно, что у Китая в итоге будет меньше повышенной смертности из-за Covid, чем у США. Другие эксперты утверждали, что в поляризованных обществах, подобных США, ситуация будет складываться хуже, чем в странах с высоким уровнем общественного доверия, но затем Швеция показала всем негативный пример. Ситуация в Индии оценивалась сравнительно позитивно, пока катастрофическая смертность из-за штамма «дельта» не обнажила масштабы управленческих ошибок правительства. Однако задним числом всё это стало выглядеть менее ужасным после успешной кампании вакцинации, проведённой в стране.
Или, например, вспомним дискуссии по поводу американской инфляции. Изначально казалось, что сторонники идеи временной инфляции («инфляционные голуби», прогнозировавшие, что цены быстро снизятся) правы. Но затем устойчивый характер повышенной инфляции подтвердил правоту ястребов, фактически призвавших ФРС США устроить крупную рецессию ради восстановления ценовой стабильности. Сегодня голуби снова высоко летают, потому что инфляция явно снижается, а Федеральный резерв не создал излишних проблем на рынке труда в США.
Нападение России на Украину, быстрый рост инфляции, эскалация соперничества между США и Китаем – всё это подарило нам термин «поликризис» (газета Financial Times назвала его словом года), описывающий нынешнее сочетание множества бедствий. Но мировая экономика явно избежала худшего (по крайней мере пока), а Международный валютный фонд ожидает повышения темпов роста экономики уже в следующем году. Теперь журнал Economist пишет о «поливосстановлении». Аналогичным образом прогнозы ужаса и кошмара, которые звучали весной и летом 2020 года (на пике кризиса Covid), так и не материализовались, а мировая экономика оказалась более устойчивой, чем полагали многие.
А помните предупреждения о грядущей «зиме недовольства» в Европе и надвигающейся угрозе нормирования энергопотребления как в военное время? В реальности же цены на газ, начиная с лета, постепенно снижаются. Многие из тех же самых аналитиков, которые всего несколько месяцев назад прогнозировали, что китайская экономика вот-вот рухнет, спустя несколько недель стали заявлять, что «Китай вернулся».
Нынешнее непостоянство экспертного консенсуса объясняется медиаклиматом, в котором вознаграждаются красноречивые обобщения и сиюминутное теоретизирование, если они подаются с абсолютной уверенностью. Когда же реальность обнажает ошибочность этих гипотез, караван экспертов просто переходит к следующей теме без какой-либо саморефлексии и желания нести ответственность, оставляя зрителей и читателей в полном ошеломлении.
Нет, конечно, экспертные мнения по-прежнему ценны, несмотря на их всё более эфемерную природу. Однако эксперты населяют тот же самый мир, что и все остальные, и поэтому у них нет иммунитета от когнитивных последствий его диких темпов. Таким организациям, как, например, МВФ, поручено обеспечивать анализ в реальном времени и составлять прогнозы в быстро меняющейся среде, поэтому ошибки и необходимость резких разворотов превращаются в приемлемый профессиональный риск. Не исключено также, что предостережения и быстрый анализ способствуют принятию политических решений, которые предотвращают развитие событий по худшему сценарию. Если выть по-волчьи, реальный волк иногда так и не появляется.
Тем не менее нельзя отрицать тот факт, что сегодня слишком большое количество излишне уверенных в себе экспертов слишком быстро предлагают слишком много прогнозов по слишком многим темам. Здесь работает базовый экономический принцип: 24-часовой новостной цикл создал огромный спрос на экспертные мнения, а рынок просто создал предложение для удовлетворения этого возросшего спроса.
Однако требуется определённая коррекция. Когда в 1974 году Фридрих фон Хайек получил Нобелевскую премию по экономике, он предложил, чтобы его коллеги-лауреаты дали «клятву Гиппократа» экономистов: избегать публичных комментариев по вопросам, выходящим за пределы их непосредственных знаний. По его словам, получение столь престижной премии должно сопровождаться определёнными обязанностями. То же самое можно сказать по поводу всех нынешних поставщиков элитных мнений.
Хотя многим экспертам и интеллектуалам такое добровольное ограничение собственного публичного присутствия может показаться не очень привлекательной идеей, это единственный способ избежать обесценивания общественного диалога. Без толики самоограничения постоянный поток быстрых высказываний по горячим темам может привести к ослаблению информированных дискуссий, на которых держатся все открытые общества. Перефразируя Людвига Витгенштейна, о чём невозможно сказать что-либо существенное после серьёзных раздумий, о том следует молчать.
