Писатель Дэвид Кейн объясняет, почему полезно ставить себя на место оппонентов, пишет «Идеономика».
Первое, что каждый человек узнает о политике, — это то, что есть такие слова, за которые вас могут возненавидеть, и есть слова, которые вызовут всеобщее одобрение.
Что это за слова, зависит от убеждений окружающих вас людей, от того, где и когда вы выросли. Произнесите вслух, что воры должны сидеть в тюрьме вечно, и в некоторых местах согласятся с вами, а в другом сообществе назовут ужасным человеком и станут шептаться за спиной.
То же самое происходит с любым убеждением с политическим оттенком, даже до того, как вы осознаете, что политика вообще существует. Если вы скажете, что охота как вид спорта — это неправильно, делать татуировки на видимых частях тела — безрассудство, добропорядочные люди не ездят на внедорожниках, или что церковь учит людей жить нравственно, вы получите либо одобрение, либо осуждение, в зависимости от того, кто рядом.
Что другие хотят слышать, а что — нет, понимаешь довольно быстро.
Наша мотивация держаться своего племени обладает бесконечно глубокими корнями. Доисторическими. Даже дочеловеческими. Мы действительно не хотим, чтобы другие люди выгнали нас из клуба. Подобно тому, как инстинкты выживания влекут нас к пище с высоким содержанием жира и сахара и низким содержанием горьких токсинов или зловонных патогенов, мы также тянемся к речи и социальному поведению, которые позволят нам быть в хороших отношениях с другими.
На протяжении многих лет вам будут вдалбливать, что можно говорить, а что нельзя, если вы хотите, чтобы вас приняли. Вы знаете, что не можете сказать, что вам нравится ковыряться в носу, даже если это так. Когда вы разворачиваете подарок на день рождения, вам разрешается сказать, что он вам нравится, а не обратное. С первых лет жизни мы подвергаемся непрерывному процессу дрессуры по системе Павлова, в ходе которого вас наказывают за одни фразы и одобряют за другие. Постепенно вы учитесь тому, какие кнопки вызывают удары электротоком, а какие дают награду.
Как и у любого дрессированного животного, со временем подкрепляемое поведение становится менее осознанным и более рефлекторным. Вы приобретаете интуитивное чувство, как ловко двигаться по лабиринту, не попадая под удар, все меньше думая о том, как вы вообще в нем ориентируетесь.
Большинство политических убеждений связаны с чувством безопасности
Неизбежно то, что вы приобретете политическое мировоззрение задолго до того, как узнаете слово «политика». К тому времени, когда вы становитесь подростком, некоторые идеи, символы, имена и концепции уже имеют долгую историю, позволяющую чувствовать себя принятым в приличном обществе, в то время как другие кажутся опасной ересью.
Но вот в чем загвоздка: механизм дрессировки выдает свои награды и наказания независимо от истинности сказанного. Точка зрения не обязательно должна быть верной или даже последовательной, чтобы быть преобладающей. Популярное и правильное могут пересекаться, но это не одно и то же. Если бы все вокруг вас настаивали на том, что Земля плоская, с вами бы соглашались, когда бы вы это ни сказали, и заставляли бы чувствовать себя полным неудачником, если бы вы говорили, что она круглая.
Поскольку это дрессированное обучение речи и мышлению происходит с самого раннего детства, вы усваиваете «правильный» образ мыслей за много лет до того, как будете способны тщательно обдумать сложный аспект взрослого политического мира. Девятилетний ребенок может видеть, за какое поведение хвалят и критикуют знаменитостей, над кем шутят его родители и что его учителя считают неправильным, но не способен понять серьезные, обоснованные аргументы за или против миграции, использования легких наркотиков, не говоря уже о более абстрактных идеях, таких как капитализм или социализм.
Другими словами, мы узнаем политическую ценность идей (делают ли эти идеи человека «хорошим» или «плохим» в нашем местном сообществе) задолго до того, как у нас появляется функциональное понимание самих идей. Вы узнаете цвет, вкус убеждения, прежде чем узнаете, откуда оно взялось и почему оно сохраняется в обществе, если вообще узнаете.
Ловушка убеждений
Но, конечно же, мы все равно приходим к рациональному и осознанному мышлению, не так ли? Все тщательно пересматривают свои унаследованные политические пристрастия, когда им исполняется восемнадцать лет, прежде чем голосовать или читать своим подписчикам в соцсетях лекции о политике правоохранительных органов.
Скажем так, это, пожалуй, необычно. Машина подкрепления никогда не останавливается, и зачастую нет особых стимулов пересмотреть то, что уже кажется вам правильным. Если только у вас нет нового опыта, который делает дальнейшую уверенность невозможной, унаследованное мировоззрение продолжает казаться нормальным по умолчанию, как домашняя кухня кажется правильной.
Факультативный проект доказательства своей неправоты не очень привлекателен для нашего мозга, ищущего подтверждения. Кроме того, вы достаточно умный и хорошо информированный взрослый человек, верно?
Конечно, так же, как и многие люди, которые совершенно не согласны с вами. Обычное объяснение того, почему люди категорически не согласны с нами по политическим вопросам, заключается в том, что эти люди глупые и плохие. Может быть, так оно и есть, но это предположение кажется немного натянутым, учитывая, что многие люди думают о нас то же самое.
Отправиться в плавание
Если вы хотите добраться до глубины какого-то разногласия, вам придется сделать нечто довольно пугающее: вы должны допустить возможность того, что вещи, которые принято называть «неправильными», на самом деле могут быть разумными, и найти для этого наиболее подходящие аргументы. Чтобы честно рассмотреть эти доводы, вы должны отождествить себя с людьми, с которыми вас учили не отождествлять себя, под угрозой потери статуса хорошего и достойного человека.
Это борьба с инстинктом, как отказ от еды, когда вы голодны, или прыжок из самолета. Просто попробуйте прочитать размышления менее приятной вам стороны политического спектра с намерением действительно понять их истоки. Если вы не привыкли это делать, это покажется вам физически и эмоционально неприятным. Начнется борьба или бегство. Вы ощутите тревогу от заигрывания с остракизмом: отголоски вечеринки по случаю дня рождения, на которую вас не пригласили, разочарованный взгляд отца, ощущение, когда вы входите в комнату и понимаете, что говорят о вас. Кошмар для любого человека.
Это упражнение может принести моральные страдания, но оно станет захватывающим и освобождающим для любознательного человека. Многое из того, что вы прочтете, не найдет места в вашем сердце, но почти всегда что-то мелькнет. Отблеск игнорируемой истины. Общий страх. Новая симпатия.
В сериале BBC «Планета Земля» есть ролик, в котором лиса пытается украсть очаровательных гусят, а гуси-матери отчаянно пытаются отбиться от нее. Зрителю поначалу ничего не остается, кроме как отождествлять себя с гусями. Но затем показывают, как лиса приносит свой улов в нору к семи очаровательным малышам. Они вынуждены делиться тем небольшим количеством пищи, которое их мать смогла найти сегодня. Теперь лиса-убийца — это неутомимая мать-труженица, делающая все возможное, чтобы сохранить жизнь своим детенышам.
Этот момент, когда вы видите обе реальности одновременно, аналогичен тому, что происходит, когда вы добросовестно изучаете противоположную политическую позицию. Другая сторона (которую не воспитывали так же, как вас) кажется в корне неправой, до тех пор пока вы не достигнете сочувственного взгляда на их затруднительное положение и не удержите его в своем сознании, одновременно понимая и все трудности, которые есть в вашем привычном, унаследованном взгляде на вещи.
В такие моменты мир начинает обретать смысл. Если вы можете достичь понимания разных точек зрения в спорах о владении оружием, правоохранительных органах, социализме, капитализме, жилищной политике (даже если после этого все равно остаетесь приверженцем одной позиции), конфликт больше не нужно объяснять злым умыслом или глупостью половины населения. Есть и лучшее объяснение: спорные вопросы, как правило, многогранны и морально сложны, и люди зацикливаются на одной грани вопроса, которая вызывает отклик. К сожалению, наша культура поощряет отрицание моральной сложности: людей легко мотивировать простыми историями («эти парни — плохие»).
Как только вы начинаете понимать моральную сложность и то, что даже один непростой вопрос может разбросать порядочных людей по противоположным лагерям, ненависть, основанная на разногласиях, становится менее логичной.
Это не означает, что все взгляды морально равнозначны. Некоторые из них основаны на явно неправдивых утверждениях, в некоторых есть логические ошибки, а какие-то приравнивают вещи, между которыми не следует ставить знак тождества. Смысл изучения полярных убеждений заключается в том, чтобы разобраться в них и наконец-то начать оценивать предлагаемые точки зрения по их достоинствам и недостаткам, а не по тому, насколько вы к ним привыкли или насколько они популярны.
