Автор YouTube-канала Turkmen Voice и будущий анестезиолог Акмурат Овезов записал яркий рэперский трек «Я против». «Мы не опустим руки, нет, свободные люди должны жить в свободной стране», — говорится в треке.Turkmen.news побеседовал с активистом о его жизни и творчестве.
— Вы родились в Туркменистане? Давно ли находитесь за рубежом?
— Да, я родился в Туркменистане. В 2012 году я выехал учиться в медицинский университет в Беларуси, а уже потом перебрался в США. Для меня главной целью было стать врачом.
— А как вы перебрались в США из Беларуси?
— Это как раз связано с моей врачебной карьерой. Подробности я пока не хочу разглашать, скажу лишь, что нахожусь в стране легально.
— Чем вы сейчас, в основном, занимаетесь: вы еще студент или уже доктор? Или Turkmen Voice ваше основное дело?
— На данный момент я веду авторский канал Turkmen Voice. Кроме того, очень много времени уходит на подготовку к поступлению в резидентуру по специальности «анестезиолог». Это обязательная двухлетняя часть медицинского образования в США, аналогичная ординатуре в постсоветских странах.
Также у меня есть образовательный медицинский YouTube-канал под названием «Med Reigns». Он сейчас заморожен, но я планирую возобновить его работу в ближайшее время. Я стараюсь двигаться во всех направлениях, находя время как для политической активности через Turkmen Voice, так и для деятельности, связанной с моей специальностью.
— Много ли в США других туркменов, есть ли среди них солидарность?
— Нет, в США не так много туркменов. Я встречался с несколькими, это было связано с нашим протестом в Нью-Йорке, посвященном политическим заключенным Туркменистана. Большинство наших соотечественников, которые приезжают в США, проживают в Нью-Йорке. Может быть, это связано с исторической лояльностью этого города к иммигрантам.
При желании соотечественников можно найти и даже встретиться. Проблема заключается в том, что, как только они узнают, что ты активист и выражаешь несогласие с правительством Туркменистана, они сразу же обрывают с тобой все связи, вплоть до блокировки в соцсетях.
Помню, год назад, когда я покупал кофе в старбаксе, за каунтером была девушка восточной внешности. В старбаксе при покупке кофе обязательно спрашивают твое имя, чтобы не перепутать заказы. Когда я представился, девушка сразу же задала вопрос: «Вы из Туркменистана?». Я подтвердил. Она от радости сразу же бросилась меня обнимать. Расспросив, я узнал, что ее мать давно эмигрировала в США из Туркменистана. Сама она родилась уже на американской земле. Меня удивило, что, несмотря на это, у нее не пропала тяга к соотечественникам. Это заставило меня еще больше гордиться нашими туркменами!
— Как и почему вы создали Turkmen Voice, что там публикуется?
— Мне было очень больно смотреть на страдания и муки наших граждан, которые подвергаются преследованиям со стороны правительства Туркменистана! В какой-то момент это вынудило меня создать канал и дать ему название, в переводе с английского означающее «Голос Туркмена», так как правительство не слышит голосов наших ущемленных в правах граждан. Власти Туркменистана много лет всячески игнорировали и продолжают игнорировать нуждающихся в помощи людей. А инакомыслие для Бердымухамедовых стало каким-то вирусом, лечением от которого, с их точки зрения, является тюремное заключение.
На своем канале я критикую нынешнюю власть Туркменистана, приглашаю на интервью активистов, которые тоже выступают с такой критикой и за это подвергаются преследованиям. Очень надеюсь, что канал разовьется во что-то масштабное. Я делаю для этого все возможное, чередуя методы борьбы от одиночной критики власти и интервью с жертвами диктаторского режима до посвящения рэпа нашему любимому туркменского народу, чтобы мотивировать его бороться дальше.
— Так почему вы решили читать рэп и планируете ли дальше этим заниматься?
— После тщательного анализа методов борьбы против режима Туркменистана я сделал для себя один вывод. Нашим активистам не хватает идейности и креативности. Борьба должна быть интересной, привлекательной, завораживающей, а самое главное — заразительной. Наша креативность — это ключ к победе над диктатурой.
Посмотрите на ролики Гурбангулы Бердымухамедова, где экс-президент, стоматолог по специальности, демонстрирует свои псевдонавыки в сфере строительства, стрелкового спорта, гимнастики и так далее. Смех смехом, но при просмотре ты забываешь о серьезности всех существующих проблем, так как ролики кажутся больше юмористическими, чем возмутительными. Думаю, на самом деле это специально делается для отвода глаз. Люди начинают обсуждать «национального лидера» как какого-то клоуна, а не как узурпатора, угнетающего туркменский народ.
А трек «Я против» родился сам собой. Слова стучались в мое сердце на работе и за рулем, оставалось только собрать их и записать. Конечно же, я планирую и дальше этим заниматься. Имеются уже определенные проекты, которые я в скором времени воплощу в реальность. Могу с уверенностью сказать, что это будет буря!
— Вы сами написали слова для трека, а кто делал музыку?
— Сперва я подобрал бит. Под этот бит написал текст. Потом дома отрепетировал, чтобы все ноты и слова попадали в нужное место. Потом поехал в ближайшую студию, и там сделал профзапись полного голоса. А потом звукорежиссер уже склеил (наложил друг на друга) мой голос и выбранный бит. Вскоре мне прислали готовую аудиозапись.
— А есть ли вообще еще туркменские рэперы? Кажется, в интернете находится что-то туркменоязычное, но что вы обо всем этом можете сказать как разбирающийся человек? Оно развито или в зачатке, хорошее или плохое, легальное или запрещенное?
— Туркменские рэперы однозначно есть. Для меня как для слушателя главное, чтобы у исполнителя хорошо сочетались вокальные данные со смысловой нагрузкой текста. Сочетание обоих этих факторов я вижу только у одного туркменского рэпера, которого зовут Emin Rasen. Каждый его трэк оставляет след в моем сердце и дает пищу для размышления.
Могу также для примера вспомнить исполнителей с мировой арены, в которых я вижу идеальное сочетание вокальных данных и смысла. Это Eminem и довольно-таки новый исполнитель NF. Их стиль и подача могут быть прекрасным примером для наших отечественных рэперов.
В целом туркменский рэп пока что в зачатке. Любые исполнители в Туркменистане перед написанием текста и съемкой клипа обязательно должны провести свою работу через фильтр под названием «понравится ли мое творчество Бердымухамедовым?», «нет ли критики правительства в моих треках?», «нет ли хоть малейшего намека, что нам плохо живется?»… Поэтому многие талантливые исполнители покинули Туркменистан и развиваются за рубежом. Яркий пример — талантливейший исполнитель Какаджан Реджепов, который покинул родину и пытался стать частью российского лейбла Black Star.
— Вообще не только рэп, а вся поп-культура… Иногда внезапно обнаруживается, что в Туркменистане она есть. Вот был даже стендапер Мухаммед Маммедов, выступал внутри страны, ездил за рубеж, но в итоге был убит в уличной драке в Ашхабаде. То есть в стране все же творят не только Аркадаг и Гозель Шагулыева?
— Мухаммед Маммедов был очень талантливым стендапером. Его убийство осталось загадкой. На просторах интернета пошли слухи, что в его смерти виноваты племянники Бердымухамедова. Аргументом в поддержку этой теории было то, что он никогда не восхвалял ни Бердымухамедова-старшего ни его сына – нынешнего президента Сердара. Он знал свое дело и топил до победного конца.
Но обычно в Туркменистане все знаменитости (певцы, писатели, спортсмены) становятся рупорами пропаганды величия Бердымухамедовых. Порой мне становится тошно слышать крики восхваления «Аркадага шохрат» из уст народа. Потенциал наших граждан велик. Я уверен, что в нашей стране есть очень много талантливых людей, которые могут стать звездами не только внутри страны, но и за рубежом. Но, к сожалению, каждая потенциальная звезда в Туркменистане первым делом попадается на глаза работникам МНБ как вероятная угроза нынешнему режиму. Получается, ты начинаешь свою творческую деятельность уже с ограничением свободы слова, что напрямую отсекает твой максимальный потенциал.
— Туркмены за рубежом обычно боятся, что, если они будут говорить о политике, то их родственникам в стране будет плохо. А вы боитесь?
— Несомненно, боюсь. Со страхом я борюсь каждый день и мотивирую себя словами: «Назад дороги нет, идем до победного конца». Если поддаться этому страху полностью, то нужно будет просто закрыть рот и согласиться со всеми правонарушениями в Туркменистане. А ведь на кону стоит мое будущее, будущее моих родных и будущее всего туркменского народа. И это будущее можно защитить не молчанием, а как раз наоборот.
Экстрадиция Фархада Мейманкулыева (Дурдыева) вселила страх в сердца всех активистов. Как только я представляю, каким пыткам он подвергается на сегодняшний день, мурашки по коже бегут… 28 мая 2023 года я вместе с другими активистами организовал акцию в поддержку Фархада перед штаб-квартирой ООН в Нью-Йорке.
Но я думаю, что нужно обязательно преодолевать страх перед диктаторским режимом, хотя у меня это пока что не получается, так как правоохранительные органы не дают покоя моей маме.
— Как не дают покоя?
— Моя мама в Туркменистане. Ей угрожают из-за моей политической активности на моем Youtube-канале. Допрашивая маму, угрожая ей, туркменские правоохранительные органы требуют, чтобы я прекратил свою деятельность и удалил все свои видео. К большому сожалению, власти Туркменистана борются с инакомыслием очень жестко, оказывая давление на твоих родственников. Я надеюсь, что когда-то этому беспределу все же придет конец.
— Вообще для туркменской молодежи вы правило или исключение? Таких, как вы, больше или меньше, нежели приспособленцев и карьеристов?
—Таких, как я, немного. Я с уверенностью могу сказать, что такие как я — это исключение. К сожалению, причина в том, что правительство Туркменистана ценит твой карман вместо твоих знаний. Поэтому нашему народу во всех ситуациях не остается никакого выбора, кроме как найти блат, дать взятку и решить проблему.
Когда я был студентом, слышал, как некоторые соотечественники открыто говорили, что после возвращения в Туркменистан решат вопрос с подтверждением диплома и трудоустройством через взятку. Я их не виню, так как корень проблемы в самом правительстве, которое дает этому процессу ход. Но сам я буду дальше развиваться и воплощать в реальность запланированные проекты, которые обязательно дадут мотивацию и другим туркменам двигаться дальше.
— Как вы думаете, в будущем Туркменистан изменится таким образом, чтобы вы могли вернуться на родину и не попасть в тюрьму, а нормально там жить?
— На сегодняшний день туркменский народ под руководством Бердымухамедовых живет в тюрьме под открытым небом. Я хочу, чтобы наш народ объединился и совместно боролся с диктаторским режимом, который очень сильно укоренился в Туркменистане. Только вместе мы сможем подарить свободу нашему великому народу. К сожалению, сейчас я не могу вернуться в Туркменистан, так как по возвращении сразу буду подвергнут пыткам и тюремному заключению.
