Технологическая индустрия создана для таких героев, как Сэм Бэнкман-Фрид, пишет Лора Келли.
Во время судебного процесса по делу Сэма Бэнкмана-Фрида юристы неоднократно показывали фотографии основателя компании FTX, на которых он прекрасно проводит время. Вот он на Суперкубке в компании Кэти Перри и Орландо Блума. Вот он летит на частном самолете и спит, сложив руки. В шортах и футболке он выступал на сцене вместе с Биллом Клинтоном и Тони Блэром. Те самые черты, которые сделали его знаменитостью в Кремниевой долине — интеллект, одержимость масштабом, личная история — превратились в недостатки. После нескольких часов обсуждения присяжные признали его виновным по всем семи пунктам обвинения, включая мошенничество с использованием средств связи, а также сговор с целью отмывания денег и махинаций с ценными бумагами.
Максимальный срок заключения по обвинению Бэнкмана-Фрида составляет 110 лет. Судья Льюис Каплан, ведущий процесс, должен определить срок наказания в марте. Вечером у здания суда прокурор США по Южному округу Нью-Йорка Дамиан Уильямс заявил журналистам: «Подобное мошенничество старо как мир». Марк С. Коэн, адвокат Бэнкмана-Фрида, в своем заявлении сказал: «Мы уважаем решение присяжных, но результат нас разочаровал. Господин Бэнкман-Фрид будет продолжать решительно бороться с выдвинутыми против него обвинениями».
Это потрясающий поворот для человека, который всего год назад продал легенду, благодаря чему его компания FTX стала стоить миллиарды долларов. Истории лежат в основе Кремниевой долины, и Бэнкман-Фрид оказался достаточно сообразительным, чтобы превратить легенду в то, что на какое-то время стало безумно успешным бизнесом. Как основатель техно-компании он идеально подошел на главную роль: неопрятный, дотошный, неуклюжий в той степени, которая стала признаком гениальности. Он сыграл роль того, как по мнению инвесторов и общественности, должен выглядеть основатель. Но ключевым моментом в его легенде было представление о нем, как о хорошем человеке, который направляет богатство на такие цели, как эффективный альтруизм, чтобы сделать мир лучше.
В технологической сфере любят больших героев, и многие успешные основатели становятся синонимами своих брендов. В «дружественной основателям» технологической экосистеме лидеры, как правило, остаются у руля своих компаний на протяжении многих лет. Вспомните Марка Цукерберга, который был генеральным директором своей компании с момента основания, или Джеффа Безоса, который занимал пост генерального директора Amazon в течение 27 лет. Инвесторы вкладывают деньги не только в идеи, но и в людей, в которых они уверены как в лидерах. Таким образом, история основателя и история компании переплетаются.
Действительно, инвесторы увидели в Бэнкмане-Фриде большой потенциал. Влиятельные фирмы, включая New Enterprise Associates, Softbank, Sequoia Capital и BlackRock, вложили в FTX в общей сложности 2 миллиарда долларов. Инвесторы с энтузиазмом поддержали компанию и основателя. «Мне нравится этот парень», — написал один из партнеров Sequoia перед тем, как компания вложила 214 миллионов долларов. (Sequoia быстро сократила свои инвестиции до нуля). Адриан Дауб, профессор Стэнфордского университета, отметил, что тот факт, что многие технологические компании годами не получают прибыли, делает историю еще более важной. Чем дольше компания не приносит прибыли и работает за идею, тем важнее становится легенда, которую основатель может рассказать инвесторам. Ключевым аспектом образа компании Кремниевой долины является повествование о неизбежности. Основатели проводят идею о том, что они станут настолько большими, что правила игры для них изменятся.
Помимо инвесторов, легенда также необходима публике, которая может быть озадачена предназначением новой технологии. Компании, предлагающие такие продукты, как криптовалюты, полагаются на истории, чтобы сделать осязаемым то, что является абстрактным. У основателей есть несколько аудиторий: инвесторы, регулирующие органы, общественность. Для всех троих Бэнкман-Фрид был обаятелен, по-своему хорош и последователен. «Вы можете мне доверять, — говорил его образ. — Я типичный умник-зануда».
Конечно, нет ничего плохого в том, что амбициозный основатель рисует яркую и оптимистичную картину того, чего может достичь компания в будущем. Но в отрасли, где поощряется взрывной рост, у основателей может быть больше стимулов раздувать потенциал своих продуктов, чем делать обоснованные заявления (помните Элизабет Холмс и Theranos?). Рассказывать истории — это одно. А говорить заведомую ложь, как посчитали присяжные, — совсем другое. Структура стимулов Кремниевой долины и огромные суммы, которые можно получить, продавая истории, а не функциональные продукты, означают, что дверь остается открытой для других людей, которые пойдут по этим же следам. «Пока существует определенный тип компаний, которым нужны такие истории, — говорит Дауб, — и определенный тип инвесторов, которым нужна такая компания в качестве движущей силы, всегда может появиться еще одна».
По мнению Маргарет О’Мара, историка из Вашингтонского университета и автора книги «Код», последствием этого может стать то, что основатели будут избегать участия в политике и филантропии. «Этот скандал, а также то, как много ярости обрушилось на основателя, превратившего идеализм в мошенничество, — считает О’Мара, — может заставить влиятельных лиц Кремниевой долины решить: «вот что происходит, когда люди отвлекаются от своего дела».
Разумеется, технологическим инвесторам все еще есть куда вкладывать деньги. Теперь, когда криптовалютный бум закончился, они обратили свои взоры на генеративный ИИ. Технология гораздо более понятна, чем криптовалюты, но ее все еще окружает множество скептиков. По словам О’Мары, Сэм Альтман, генеральный директор OpenAI (пока готовилась публикация, Сэм Альтман был уволен с этой должности, но вновь на нее приглашен — прим.ред), является отличным представителем компании. Он уже выступал в Вашингтоне, чтобы представить законодателям свою версию «истории» ИИ, в которой технологии могут уничтожить мир. «Если этот образ сработает, — говорит О’Мара, — то инвесторы и основатели валом повалят».
