В СИЗО Астаны третий этаж назвали «спецпродолом». Там содержались подследственные, дела которых вёл КНБ.
Отдельный этаж для КНБ создали по совместному плану начальника департамента уголовно-исполнительной системы города Астаны, начальника департамента КНБ и прокурора Астаны. Такое заключение приводится в приговоре военного суда Акмолинского гарнизона по делу о пытках. Судья вынес частное постановление и поручил Генеральной прокуратуре расследовать действия, противоречащие Конституции и законам Казахстана, пишет Казахская редакция Радио Свобода.
Дело о пытках против уже бывших сотрудников КНБ идёт с 2022 года, а обстоятельства дела начались годом ранее. В 2021 году в нескольких городах Казахстана КНБ провёл «спецоперацию по пресечению организованной преступной группы». Итогом «спецоперации» стало задержание 59 человек.
Силовики тогда заявили, что задержанным вменяют «похищение человека», «вымогательство», «покушение на убийство», «хищение золотосодержащего сырья» на руднике Суздаль (разрабатывает компания «Алел»), «контрабанду», «создание транснациональной преступной группы и руководство ею». Сами задержанные и их родственники тогда заявили, что с задержанных берут показания под пытками.
В 2022 году антикоррупционная служба возбудила уголовное дело против сотрудников комитета национальной безопасности. Во время расследования говорилось о 46 потерпевших, однако в суде их количество сократилось до 13 человек.
О «коридоре пыток» стало известно во время полугодового досудебного расследования. Сообщалось, что сотрудники КНБ пытали подозреваемых в специальном коридоре, созданном КНБ в изоляторе временного содержания в Астане. Там с арестованных выбивали признания в краже золота.
22 апреля Военный суд Акмолинского гарнизона назначил четверым бывшим сотрудникам КНБ до шести с половиной лет лишения. Подполковника 4-го управления 5-го департамента КНБ Еркина Аманова приговорили к шести годам и шести месяцам, майора КНБ Хамита Абдугани, капитана Кайрата Сартаева и специалиста управления пограничного контроля Куандыка Мухтарханова — к пяти годам лишения свободы.
Суд также запретил первым троим служить в органах три года, Куандыку Мухтарханову запрещено работать на государственной службе и в сфере финансов пожизненно.
Подсудимые признали обвинения в суде, однако заявили, что выполняли приказ. Они могут подать апелляцию в течение 15 дней после получения приговора.
«СПЕЦПРОДОЛ»
В обвинительном акте военного прокурора Кемеля Шаяхметова говорится, что «специальный коридор» («спецпродол») КНБ располагался на третьем этаже первого корпуса учреждения № 64 (СИЗО) по шоссе Алаш, 30/1 в Байконурском районе города Астаны. Он был создан на основании плана, составленного совместно с руководством КНБ, прокурором города Астаны и руководителем департамента комитета уголовно-исполнительной системы города.
— Третьему этажу было присвоено неофициальное название «спецпродол». Там пытали людей с целью получения признания в преступлениях. Показания свидетелей из числа сотрудников СИЗО подтверждают, что сотрудники СИЗО не имели доступа к этому «спецпродолу» для обеспечения режима. Изучив показания дополнительно допрошенных военнослужащих Пограничной службы, суд считает, что, несмотря на то что они говорили, что не видели и что им не известно о применении пыток, они не опровергли то обстоятельство, что спецпродол существовал. Вина подсудимых полностью доказана путём сопоставления ответов экспертов, ответов в ходе очной ставки и ответов потерпевших, — сообщил судья Ерлан Ибраимов, поясняя приговор.
Судья Ибраимов сообщил, что 10 человек, в том числе Сартаев и Мухтарханов, были отправлены в командировку на основании письма за подписью бывшего заместителя председателя КНБ Даулета Ергожина для охраны и конвоирования арестованных в «спецпродоле».
Ергожин был арестован после Январских событий 2022 года и приговорён к 15 годам лишения свободы вместе с экс-председателем КНБ Каримом Масимовым по обвинению в «попытке насильственного захвата власти» и «превышении должностных полномочий».
— Таким образом, в следственном изоляторе департамента комитета уголовно-исполнительной системы фактически было создано отдельное СИЗО органов КНБ, — сказал судья.
На одном из судебных процессов, на котором присутствовала корреспондент Азаттыка, потерпевшие задавали вопросы онлайн.
— У меня только один вопрос: за что вы нас избивали? почему пытали? что вы чувствовали, когда пытали нас? — спросил один из потерпевших, участвовавший в суде из тюрьмы.
— Не знаю, — ответил на это сотрудник КНБ.
В обвинительном акте также говорится, что 101-я камера в «специальном коридоре» учреждения № 64 была отведена под специальную пыточную камеру, чтобы никто не мог видеть избиение потерпевших сотрудниками КНБ, — туда привозили арестантов, чтобы выбить нужные показания.
В перерыве судебного заседания корреспондент СМИ поинтересовалась, по чьему приказу был создан «спецпродол» и какие обвинения им предъявлены. Но ни бывшие сотрудники КНБ, ни их адвокаты не ответили на этот вопрос.
КТО ОТДАЛ ПРИКАЗ?
Сын Баян Жумабаевой Низами Жумабаев — один из 13 человек, подвергшихся пыткам. Он сам бывший сотрудник полиции. Баян Жумабаева говорит, что до суда её сын был здоров.
— Мы бегали два года, чтобы увидеться с сыном. Только после Кантара, когда Масимова арестовали, нам разрешили увидеться. Они угрожали и избивали наших сыновей, заставили подписать бумагу, в которой говорилось об «отказе от адвоката». Он лишь прочитал и подписал бумагу, написанную сотрудником КНБ. Иначе он бы не выжил. На теле сына живого места нет. Я всё доказала, показав его врачу на свои деньги, — говорит Баян Жумабаева.
Куралай Омирбаева, брат которой сидел под стражей, рассказывает, что о «спецпродоле» она узнала только тогда, когда ей дали увидеться с родственником, и сначала не поверила в это.
— Они не признали, что подвешивали арестантов, не признали, что засовывали голову в унитаз, кипятильник в рот, резиновую дубинку в задний проход. Мы с самого начала говорим, что они лишь исполнители. Мы хотим узнать, кто отдавал приказ пытать, и призываем привлечь их к ответу, — говорит Куралай Омирбаева, родственница одного из потерпевших.
Мать другого арестанта Шолпан Жакупова говорит, что многое «осталось за кадром».
— Моего сына пытали, подвесив на решётку окна. Ему повредили коленный сустав. В суде же ответили, что его били только руками, дубинками, — говорит Шолпан Жакупова.
«БАРДАК ВО ВЛАСТНЫХ СТРУКТУРАХ УЖЕ ВСЕХ НАЧАЛ ДОСТАВАТЬ»
Адвокат по уголовным делам Галым Нурпеисов считает «уникальным» случаем публичное заявление судьи военного суда о том, что КНБ организовал «спецпродол». По его словам, хотя о специальных пыточных местах КНБ ранее открыто не говорилось, эта практика существовала ещё с советских времен. Он полагает, что пытки в КНБ не будут полностью искоренены, даже если суд скажет об этом открыто.
— Думаю, что бардак во властных структурах уже всех начал доставать. Потихоньку начинают раскрывать, где соответствует, где нет. Я связываю это с ослаблением влияния семьи [экс-президента] Назарбаева на КНБ. С юридической точки зрения существует специальный закон о том, как должна работать система уголовного исполнения, и в нём всё написано. Чтобы у них был «спецпродол», должны внести изменения в законодательство. Система уголовного исполнения — это отдельная структура в системе министерства внутренних дел, которая обеспечивает исполнение приговора, в которую входят пенитенциарные учреждения и следственные изоляторы. Никакие другие органы не имеют права в это вмешиваться, — говорит Галым Нурпеисов.
Родственники потерпевших заявляют, что «спецпродол» после их жалоб ликвидировали.
Приговор вынесен, и существование «спецпродола» подтверждено, однако ни МВД Казахстана, ни комитет уголовно-исполнительной системы при нём, ни Генеральная прокуратура не дали официальных комментариев по этому поводу.
