Самовлюбленных людей не интересует никто, кроме них самих и армии фанатов. Но как быть, когда так живут почти все?
«Предприниматель самого себя» как главный герой «общества достижений» воспринимает свою жизнь как личный проект, а всё вокруг, включая других людей, рассматривает как объекты инвестиций, монетизации и прочих способов обогащения и достижения успеха», — пишет кандидат философских наук Алексей Соловьев в книге «Эпоха выгорающих супергероев». Почему в мире, где каждый стремиться к личному счастью, так трудно быть счастливым? Об этом — одна из глав книги, которую опубликовала Идеономика.
В соцсети X.com (бывшем твиттере) нашумела история о том, как молодой человек общался с девушкой посредством ChatGPT. Ну как общался — он полностью отдал общение, которое продолжалось целый год, на аутсорсинг этой нейросети. Свою позицию он аргументировал тем, что сложно найти подходящего человека, потому что на это нужно тратить много времени и не факт, что результат будет удовлетворительным. А ему хотелось бы еще успевать работать, заниматься любимым хобби, учиться и… общаться с друзьями. Он уверяет читателей, что сам мог бы вести переписку с девушкой, но это было бы «дольше и дороже». Поэтому он создал скрипт для нейросети, чтобы она за него общалась в тиндере: знакомилась с девушками, переписывалась и подбирала подходящую. Примечательно, что на одном из скринов девушка пишет, что ощущает искусственность их общения (в комментариях кто-то иронично интересовался, не пойдет ли ChatGPT на свидание вместо автора).
Эта история лишь вершина айсберга современного причудливого мира взаимоотношений людей. Российская исследовательница Полина Аронсон в книге «Любовь: сделай сам: Как мы стали менеджерами своих чувств» рассуждает о том, что благодаря различным приложениям для знакомств в контексте романтических отношений «другой» порой оказывается ненужным или настолько легко заменяем, что подобен товару с маленьким сроком годности.
В контексте позднего капитализма и проникновения экономических процессов в самую глубину психики современного человека мы оказываемся «бизнес-партнерами», «целевой аудиторией»
с определенным «потребительским опытом» или помощниками по выплате ипотеки. «Предприниматель самого себя» как главный герой «общества достижений» воспринимает свою жизнь как личный проект, а всё вокруг, включая других людей, рассматривает как объекты инвестиций, монетизации и прочих способов обогащения и достижения успеха. Это изменяет социокультурный ландшафт и существенно искажает изначальную природу отношений с другими людьми. Немецкий философ Иммануил Кант некогда сформулировал свой знаменитый нравственный
категорический императив: человек — это цель, а не средство. Это означает, что отношения между людьми теряют свою гуманистическую основу, как только один человек начинает относиться к другому исключительно с позиции каких-то меркантильных эгоистических интересов, лишая его тем самым статуса автономной личности со своей судьбой, интересами и ценностями.
В последние десятилетия ряд исследователей в сфере гуманитарных наук активно используют выражение «общество нарциссизма» для описания эгоцентрической зацикленности человека на самом себе и отказа признавать в «другом» самоценность. С приходом эпохи частной жизни и усиливающейся атомизацией общества, в котором каждый сам решает, каким ему быть и как жить, появился особый стиль нарциссического индивидуализма. По словам французского философа Жиля Липовецки, возникла новая разновидность человека, уделяющего повышенное внимание себе и своему телу. Становится нормой, что человек, уверовавший в свою особенность и уникальность, культивирует в себе тот тип «нарциссического всемогущества», на котором зиждется ключевой императив эпохи «ты сам сможешь все».
[…]Нарциссический индивидуалист — уже не просто достигатор, верящий в свои силы. Для этой формы индивидуализма характерен колоссальный разрыв между представлением о себе, своими фантазиями и реальным положением дел. Человек убежден в своей исключительности, особой миссии, невероятной привлекательности и талантливости, а все остальные представляются ему восхищенной аудиторией либо завистниками. Такому человеку кажется, что стоит только захотеть — и он добьется чего угодно. Пришла эпоха самовлюбленных нарциссов, которых не интересует никто, кроме них самих и армии влюбленных в них фанатов в социальных сетях.
Если мы прочитаем международное клиническое руководство по психическим расстройствам (Diagnostic and Statistical Manual of mental disorders, или DSM), то лучше поймем природу
распространяющейся эпидемии. Хорошим примером нарциссического индивидуалиста может служить главная героиня французского фильма «Мой сын для меня», которая под предлогом заботы о сыне превращает его жизнь в ад при помощи тотального контроля. Ребенок задыхается от чрезмерной опеки и подавляющей его псевдолюбви матери, которая уверяет всех, что все делает ради блага мальчика.
Проникающий в идеологию «общества достижений» патологический нарциссизм создает новую норму, укрепляющую эгоцентризм человека и порождающую множество проблем во взаимоотношениях — от различных форм созависимости до эпидемии одиночества. Рассмотрим эти проблемы:
- Безудержный рост самомнения, преувеличение людьми своих талантов и способностей, привычка постоянно лгать другим, выдавая фантазии за реальные истории. Человек рассказывает, что лично знаком со всеми знаменитостями и миллионы людей жаждут погреться в лучах его славы.
- Мечты о всемирной славе и безграничной власти, желание управлять умами и сердцами других людей и иметь армию фанатов. В подобном «театре одного актера» нет места равным отношениям, есть только зрители и актеры второго плана. Одержимость собственным величием может стать
тяжким бременем не только для самого человека, но и для его близких. […] - Убежденность в своей невероятной исключительности, особой миссии, призвании, потрясающем воображение. Стремление непременно иметь такое призвание и уникальную миссию часто становится благодатной почвой для формирования зацикленного на себе индивидуалиста, жертвующего любыми отношениями, которые не приносят выгоду. Миф о собственной исключительности наряду с феноменом воображаемой аудитории был описан американским психологом и детским писателем Дэвидом Элкиндом. Характерной чертой подобных состояний является их проявление в раннем подростковом возрасте. Подросток пытается разобраться со своим внутренним миром, понять свои чувства и желания в контексте духовно-мировоззренческих исканий, переживая бурную гормональную и психоэмоциональную перестройку. Этап развития личности вполне естественный для взрослеющего человека, но впоследствии препятствующий его созреванию.
- Потребительское отношение к людям, использование их в качестве ресурсов и объектов манипулирования. Целая армия инфлюэнсеров ежедневно признается в любви своим подписчикам в социальных сетях, уверяя всех и каждого в своих искренних чувствах, делясь интимными переживаниями и рассказами о своей жизни, но все это делается ради «удержания аудитории» и получения прибыли. Отсутствие эмпатии и простого человеческого отношения к другим снимает этические ограничения и позволяет идти по головам.[…]
- Из этого вытекает специфическая убежденность нарциссического индивидуалиста в том, что у него есть какие-то особые привилегии и права. Грузинский философ Мераб Мамардашвили, рассуждая о различии между инфантильным человеком и взрослой личностью, четко сформулировал важную мысль: взрослый человек не считает, что мир и другие люди ему что-то должны. Но фанаты позитивного мышления, «слышащие голос Вселенной», верят, что все их желания будут исполнены. Вселенная просто не имеет права не открыть «денежную чакру» и не впустить в их жизнь «денежный поток». Эта детская наивность вписывается в нарциссические фантазии о собственном всемогуществе и гениальности.
Важно отметить, что все описанные нарциссические черты представителя новой волны «общества достигаторов» имеют и обратную сторону. Например, самовлюбленность соседствует с колоссальной неуверенностью и нелюбовью к себе. Живя в воображаемом мире собственных фантазий, на которых активно играют модные бренды, такой человек бесконечно далек от реальной жизни, пока жестокая действительность не напомнит о себе. Люди с ярко выраженными нарциссическими чертами, стремящиеся пополнить когорту достигаторов «успешного успеха» и доказать миру свою уникальность, скатываются в депрессию, обнаружив, что они не «всемогущие супергерои», а такие же, как все.
В этом контексте важно упомянуть «достигаторов поневоле», к которым относятся условно обычные люди. Они наблюдают бесконечный карнавал «успешных» достигаторов, наслаждающихся жизнью на Мальдивах и в Дубае, и впадают в отчаяние от ощущения собственной никчемности. Им кажется, что их жизнь не удалась, им не хватило амбиций и усердия, чтобы добиться таких невероятных результатов.
Упомянутый выше Жиль Липовецки называет такое состояние общества «коллективный нарциссизм», в котором каждый равнодушен к другим, своему прошлому и будущему, но с огромным
энтузиазмом создает глянцевый образ себя на продажу. И когда грандиозные фантазии самовлюбленных индивидуалистов сталкиваются с жестокой реальностью, наступает специфическая форма апатии, человек сгорает от стыда и разочарования в себе. Бодрый лозунг «Ты можешь все» и позитивное мышление больше не работают.
Гипериндивидуализм современного общества превращает «другого» либо в потенциального потребителя услуг, либо в того, кто эти услуги оказывает. Как пишет все тот же Жиль Липовецки в книге «Империя эфемерного», посвященной миру моды, «другой» — это мой имиджмейкер, предприниматель, который знает, как обойтись с моим «я», как сделать мое «я» одновременно объектом инвестиций и инвестируемым капиталом. Это может быть инвестиция в знания и опыт, эстетическое переживание и психологический самоконтроль, вырастающий вокруг построения собственной гибкой идентичности.
Такая ситуация становится возможной, когда все отношения под воздействием «сервисной экономики» превращаются в коммерческие. Официанты в ресторане, люди на ресепшен в гостинице, психотерапевт на еженедельной сессии, вебкам-модель, готовая выполнить любые прихоти за ваши деньги, туроператор, подбирающий маршрут для отпуска, и даже дейтинг-приложение, учитывающее ваши пожелания при подборе кандидатур, — все формы сервисных отношений и деловых партнерств хорошо работают для человека-потребителя или человека — «предпринимателя самого себя», но непригодны для нормального человеческого общения.
Один знакомый организовал клуб для проведения различных мероприятий — от лекций и мастер-классов до чемпионатов по настольным играм и психологических перформансов. Предполагалось, что это будет место дружеских встреч. Казалось бы, прекрасная идея, но есть в этом что-то от сетевого маркетинга, когда участницы сообществ Herbalife или Mary Kay активно привлекали родственниц и подружек для «совместного заработка». Другой кейс — популярные нынче нетворкинги и бизнес-завтраки, на которых люди знакомятся исключительно с деловыми целями.
Эти токсичные тренды касаются самых разных отношений. Не только приведенная в начале главы история о поиске партнера без необходимости выстраивать сами отношения, но целый ряд модных веяний и ценностных установок фиксируют эту настораживающую трансформацию социальных связей. Подобно тому как цифровые технологии и новые формы трудовой занятости размывают грань между работой и неработой, происходит стирание границы между сугубо личными отношениями и коммерческими или деловыми. Семейные, романтические и дружеские отношения подвергаются трансформации в результате тесного переплетения психологических и экономических процессов, нематериальных и материальных ценностей.
Важно найти способы противостоять подобному превращению любых отношений в коммерческие. Если близкие люди и друзья начинают друг друга использовать, отношения разрушаются.
Рыночная психология, основанная на конкуренции, формирует поведенческие паттерны, в которых каждый ищет выгоду и люди априори делятся на конкурентов и бизнес-партнеров. Перефразируя известный мем, прости, Кант, мы все потеряли.
На примере романтических отношений рассмотрим, что именно происходит не так, как должно, и какова альтернатива экономическо-психологическому слиянию в ожиданиях и ценностных ориентирах накануне встречи двух людей. Женщина выступает в роли эстетического предпринимателя, активно приводя себя в «товарный вид» с помощью косметики, фитнеса и прочих средств ухода за собой. Это ее инвестиции, и она убеждена, что они привлекут к ней внимание обеспеченных мужчин. Соседка по коммунальной квартире, в которой мы снимали комнату после окончания университета, однажды сказала: «Мне нужен мужик с копейкой, любовью сыт не будешь».
[…]В этом контакте двух людей главенствует стремление извлечь выгоду. Каждый участник зациклен на своих интересах и желании найти состоятельного партнера. Во всех смыслах это похоже на рыночный закон спроса и предложения. Подобные отношения характерны не только для взрослых людей, но становятся нормой и среди подростков, активно использующих для знакомств цифровые технологии. Можно перебрать в сети множество вариантов, наверняка рано или поздно повезет.
Такие знакомства предельно далеки от романтических историй в духе советского молодежного фильма «Вам и не снилось…». Сегодня на сцену выходят герои вроде персонажа нашумевшей
документалки Netflix «Аферист из Tinder». Мошенник, выдававший себя за сына миллиардера, обкрадывал наивных девушек из разных стран, мечтавших о принце на белом коне. Одна
из героинь, взрослая женщина, говорит, что мечтала о любви, какую описывают в сказках и показывают в романтических фильмах.
Известный психолог Эрих Фромм в своей знаменитой книге «Искусство любить» подчеркивает, что проблема любовных отношений заключается в том, что человек желает не любить, а быть любимым. В поисках подходящего партнера он упускает из виду, что надо учиться строить отношения. Этому способствует потребительское отношение эгоистичного гипериндивидуалиста ко всему, что его окружает. Неспособность найти «идеального партнера» приводит к фрустрации и, как следствие, к социальной изоляции. И речь идет не только о японских отшельниках хикикомори, живущих на иждивении родителей и не покидающих квартиру.
Уже упоминавшийся Зигмунт Бауман в книге «Индивидуализированное общество» пишет, что долгосрочные отношения уходят в прошлое, уступая место краткосрочным связям и постоянной смене партнеров. Эпоха «текучей современности» создает множество препятствий долгосрочным и глубоким отношениям, заставляя человека жить в иллюзии, что с помощью современных технологий несложно найти друга, романтического партнера или будущего спутника жизни.
Однако статистика показывает обратное. В индивидуализированном обществе одиночество приобретает характер эпидемии. Всемирная организация здравоохранения провела опрос в 142 странах, результаты которого показывают, что, вопреки распространенному заблуждению, одиночество чаще испытывают молодые люди, чем старики. Только 17% пожилых людей считают себя одинокими, тогда как среди людей в возрасте от 19 до 29 лет на одиночество жалуются 27%. То есть фактически каждый третий молодой человек или девушка.
