«Чтобы южный мегаполис развивался, нужно запретить массовую застройку в «чистом поле», – утверждает архитектор и промышленный дизайнер Айдар Ергали. Он опровергает распространенное мнение о том, что Алматы перенаселен, пишет exclusive.kz.
Мумифицированный мегаполис
– До реального перенаселения городу еще очень далеко, на его территории можно разместить шесть Парижей и место еще останется, – говорит архитектор. – Но из-за слишком неравномерной плотности он, действительно, создает такое впечатление. Что, например, делают на проспекте Аль-Фараби такие общественные здания, как новый театр Almaty Theatre и строящийся центр современного искусства? Ведь там тесно и, следовательно, неудобно.
Алматы просто инфраструктурно не развит соответственно плотности населения. Ни дороги, ни водоснабжение, ни канализация не отвечают его потребностям, а он все равно пытается влезть в свои «детские штанишки», которые ему жмут, протерлись и расползаются по швам.
Но город не должен мумифицироваться, его социальная инфраструктура (инженерная и транспортная) должна все время видоизменяться, модернизироваться и оптимизироваться. Иначе он может вообще потерять свою актуальность. В принципе этот процесс уже начался. Центральное теплоснабжение, например, является чистым архаизмом, на мой взгляд. Зачем нужно топить весь город с нескольких гигантских печек, тратя впустую большие деньги на поддержание огромной ветхой теплосети, если он уже давно полностью газифицирован?
Но главная проблема Алматы в том, что в течение нескольких десятков лет власть не занималась градостроительством. Перечисленные выше проблемы должны были планомерно решаться генеральными планами города, но в реальности они только узаконивали имеющую место быть стихийную застройку, хотя у меня лично есть ощущение, что это происходило целенаправленно: «город Назарбаева» должен быть намного круче «города Кунаева». Поэтому все деньги страны в ущерб развитию других городов уходили на Астану. По-другому объяснить то, что в Алматы при серьезном численном росте не появилось даже нормального метро, строительство которого к моменту развала Союза уже было начато (сентябрь 1989 года), никак нельзя.
В Астане сейчас начали строить «транспорт второго уровня» – ЛРТ. Для ясности: это когда в стесненных условиях современного мегаполиса транспорт вынужденно поднимают на уровень выше – на столбы, несмотря на то, что это существенно дороже. Так вот, в Астане транспорт второго уровня идет много километров буквально по голой степи (!). Для чего? Чтобы удивить гостей столицы, протянув ЛРТ до аэропорта с его мизерным пассажиропотоком? А в это то время в Алматы, где это критически важно, за 36 лет построили 11 станций метро, которые никакой существенной роли в транспортной системе города, где проживает свыше 2, 5 млн человек, не могут играть. Это меньше, чем в Москве строят за год. Чтобы город «задышал», с 1989 года здесь должно было появиться минимум 50 станций.
Поэтому я и считаю, что Алматы убивали целенаправленно, никакой другой осмысленной причины я не вижу. За последние 30 с лишним лет он превратился в частный сектор, который, опоясывая город по всему периметру на огромную глубину, как раковая опухоль, душит его потенциальное развитие. Трудно представить более депрессивную среду, чем этот наш частный сектор с его необъятным морем заборов из сплиттерных блоков, крыш из профлиста и очень узких улиц. Никаких скверов, парков, общественных зданий, ливневой и даже хозяйственно-бытовой канализации при этом нет. Школы тоже не везде соответствуют радиусам доступности.
Если бы в свое время приняли самые простые правила застройки строго по линии и под угрозой штрафов заставили бы заботиться о внешнем виде здания, озеленении и благоустройстве придомовой территории, то эти части города выглядели бы сегодня как в США и Европе. Но у меня есть опасения, что они уже никогда не приобретут нормального городского вида. Дома там чрезвычайно дорого выкупать. Именно из-за этого много лет не могут «пробить» проспект Абая.
Деревни по мере развития обычно превращаются в города, но у нас все почему-то происходит наоборот – в Казахстане города превращаются в деревни. Прискорбно, но этот процесс не прекращается, а набирает обороты. Совершенно рандомные, не обеспеченные инфраструктурой участки земли в Алматинской области, если судить по рекламе, распродают под ИЖС как картошку на базаре. Завтра этот частный сектор естественным образом войдет в административные границы города со всем ворохом имеющихся там проблем.
Бессрочный мораторий
– Как вы прокомментируете снос дома купца Исхака Габдулвалиева и строительства на его месте многоэтажного дома?
– Если у здания нет охранного статуса, то собственник имеет право снести и построить на его месте что-то более прибыльное. Ведь кто-то же купил этот дом по нашим сильно завышенным ценам. И что он должен теперь делать? Охранять здание с очень маленькой площадью, неудобной планировкой и ветхой, сейсмоопасной конструкцией только потому, что горожанам приятно смотреть на привычный их глазу дом? Конечно, он его снесет. И этому никто помешать не может, разве что решится его выкупит. Но кто из защитников этого дома готов сделать это ради воспоминаний детства или еще каких-то личных причин? Я не думаю, что даже среди тех, кто теоретически обладает такой возможностью, найдется такой человек. Оказавшись на месте собственника, любой из них быстро бы поменял свое мнение.
Конечно, мне, как любому алматинцу, хочется, чтобы то, что появится вместо домакупца Исхака Габдулвалиева, хорошо вписывалось в это место, не портило, а украшало его. Надеюсь, что времена строительного беспредела в Алматы канули в лету. Все новое, разумеется, должно отвечать градостроительным, сейсмическим, пожарным, санитарным и прочим нормам. Для контроля над этим есть соответствующие организации, специалисты и процедуры, да и уровень проектирования и вкус архитекторов на месте не стоял. У застройщиков он сейчас тоже совсем не тот, что был даже лет 10-15 назад.
Будучи во многих подобных резонансных вопросах чаще на стороне властей и застройщиков (я за то, чтобы город перестраивался), при этом в целом я поддерживаю городской активизм. Это хорошо, что есть много неравнодушных людей, которые переживают за судьбу города и его облик. Но подчеркну: наш город не является историческим, здесь объективно нет никаких выдающихся памятников истории и архитектуры мирового значения. Здания, которые представляют реальную ценность типа произведений Моисея Гинзбурга (один из основоположников советского конструктивизма в архитектуре – Ред.), можно на пальцах рук посчитать, а вот таких, которые должны быть снесены, потому что портят город и даже представляют опасность, – огромное множество. Поэтому инвесторам надо не мешать, а только приветствовать их. Они вкладываются в обновление Алматы, благодаря этим людям город преображается, его инженерная инфраструктура, благоустройство и озеленение модернизируются.
И еще раз о плотности – ее надо повышать. За исключением тех немногих перегруженных районов, про которые я говорил, вся остальная часть в основном очень рыхлая, неоднородная. Там повышать плотность нужно даже из экономических соображений, потому что любая инфраструктура – инженерная, дорожно-транспортная, социальная – это очень дорогое в плане строительства удовольствие, а эксплуатация и того дороже. Одно дело, когда обеспечиваешь несколько тысяч человек на квадратном километре, и совсем другое – строить весь этот комплект в частном секторе с несколькими сотнями человек на таком же квадратном километре. То есть чем выше плотность, тем эффективнее вложения в инфраструктуру на единицу измерения. Поэтому не максимальная, а нормальная, сбалансированная, в рамках градостроительных нормативов, генерального плана города и планов детальных планировок плотность, – это то, к чему надо стремиться. Тем более что речь идет о сейсмоопасной зоне. Современным требованиям по сейсмоустойчивости в городе соответствуют только современные здания. Все, что старше 60 годов прошлого века, не является таковым по определению. В те времена не было никаких требований, которыми руководствуются инженеры при проектировании конструкции. То, что построено в 70-е более безопасно, здания 80-х еще более надежны, но современные нормы строительства и по своим конструктивным решениям, и по методам и коэффициентам расчетов на сейсмику отличаются от них как день и ночь. Поэтому город просто обязан перестраиваться в рамках масштабных городских программ реновации.
– Но почему-то ни один из акимов Алматы не предлагает такой программы застройки города?
– Не мы же их выбираем, поэтому мнение горожан и судьба города им безразличны. Но в принципе логику их действий я понимаю: у Алматы нет достаточного бюджета для развития. В сочетании с коррупцией это основная проблема стагнации города.
Однако я не исключаю, что, возможно, какие-то программы и разрабатываются, и даже реализуются. Надеюсь, что по ключевым вопросам и городские власти, и специалисты думают примерно так же, как и я. Подчеркиваю: территориально город не должен больше расти. Чтобы было так, а не иначе, я бы на месте властей принял бы даже какой-то бессрочный мораторий на это. Оставьте природу природе, у Алматы и без того очень большие территория и внутренний потенциал для развития.
Я понимаю – чертить на чистом листе какой-нибудь новый Наурызбайский район намного интереснее, чем ломать голову над бесконечными головоломками существующей застройки. Но если так, то вся инвестиционная активность, которой, к слову, и так очень мало, просто «вытечет» наружу, куда-нибудь в Абу-Даби, а город так и останется в Казахской ССР. Инвестиции надо направлять внутрь города, и стараться делать это равномерно, без «центров» и «спальных районов». Идея о строительстве нового города Алатау в Алматинской именно поэтому и вызывает у меня сомнения: надо делать ставку не на высасывающий все деньги отдельный город, а уже имеющуюся, но чрезвычайно плохо развитую агломерацию – Каскелен, Талгар, Отеген-батыра, Кунаев и т.д.
Город-пирамида
– Вы считаете, что Астана абсорбировала в себя много средств других городов. Но и столица не в лучшем виде: весной по улицам плавают машины, а люди перемещаются в надувных лодках.
– Насколько я знаю, это единственный в стране город, где была построена система ливневой канализации. Она должна быть везде, но есть только там, и та не работает. Почему – не знаю. Ведь ливневая канализация – это очень простая система. У меня дочь-школьница сделала проект со всеми расчетами – «Сбор ливневой воды, ее очистка и использование», где предлагает организовать локальную систему ливневой канализации, чтобы использовать эту воду для смывов в туалетах трех сгруппированных в одном месте школ. А это без малого 35-40 кубов воды в сутки. Пусть позовут ее в Астану, она им все рассчитает, а то столица так и будет тонуть в дождях.
Там вообще много всего нелогичного. После Улан-Батора Астана считается, кажется, второй самой холодной столица в мире. Но если у монголов других вариантов не было, то что двигало нами? Строить большой город там, где среднегодовая температура составляет всего три градуса выше нуля, а отапливаемый сезон – более полугода, – это заведомо убыточное мероприятие, если там нет каких-то мощных градообразующих факторов. Гигантского месторождения алмазов, например. Но их там нет, а потешить самолюбие диктатора – это так себе аргумент. Байка о том, что, памятуя о соседстве с Россией, нужно разбавить русское население казахским на случай референдума, не сработала. Чтобы укрепить обороноспособность страны, нужна современная, боеспособная армия, а не город. Тогда никому в голову не придет устраивать на твоей земле свои референдумы. Да, там произошло резкое увеличение доли казахского населения. Но это случилось в силу тех же самых причин, что и в других городах Казахстана: естественного оттока русских на историческую родину и сильного демографического прироста практически в каждом регионе Казахстана.
Но даже если крайне понадобился другой административный центр (а в современном мире само это понятие уже потеряло актуальность, теперь не имеет большого значения, где именно физически находится то или иное министерство или ведомство), то населения в 500-600 тысяч было бы предостаточно. Однако в Астану сейчас «накачали» 1,5 млн жителей (скоро, наверное, будет 2 млн.), а теперь думают, чем их занять. В 2017 году 7092,9 гектара земли в пределах территориальной границы Астаны указом Президента Назарбаева объявили специальной экономической зоной «Астана – новый город», чтобы построить там всевозможные заводы и фабрики. Это все правильно, звучит по-социалистически благостно, но удивляет то, что в городе сначала появилось население, а потом стали думать, чем его занять. Ведь законы экономики работают по другому принципу: должно появиться предприятие, имеющее четкую экономическую целесообразность, а потом уже оно обрастает населенным пунктом.
А Астана, напомню всем, находится не просто в неблагоприятных природно-климатических условиях, но еще и очень далеко. Расстояния, наряду с нехваткой воды и резко континентальным климатом. – одна из самых больших проблем Казахстана. Если создать вокруг Астаны промзону и начать что-то производить, туда надо будет много чего доставить. А потом то, что произведено, надо, в очередной раз преодолев большие расстояния, доставить до каких-то рынков сбыта по конкурентной цене. Поэтому я считаю, что объективно никакого будущего у этого города нет. И в качестве вложения средств я никому не рекомендовать бы его. Искусственно накачанный двухмиллионный город – это катастрофа. Однажды эта пирамида рухнет…
