Дестабилизация в Кыргызстане, считает телеграм-канал Uzyn Qulaq, рискует перекинуться на Казахстан по целому ряду причин, начиная от плачевного финансового состояния домохозяйств, которое стало особенно тяжелым в период «коронавирусного кризиса» (только по оценкам Всемирного банка по Центральной Азии, до 12,7% казахстанцев окажется до конца года за чертой бедности), заканчивая в целом аморфной политической системой и ситуацией общественно-политического застоя. Об этом пишет «Новая газета».
«Не секрет, что выстроенная елбасы политическая система, в которой ресурсы и финансовые потоки поделены между кланами и замкнуты в первую очередь на представителей «шапраштинского клана», по уровню своей коррупционноемкости приближается к африканским странам и характеризуется, как олигополия — в Казахстане один из самых высоких на постсоветском пространстве разрывов между самыми богатыми и самыми бедными.
Кроме того, члены семьи елбасы, по сведениям Uzyn Qulaq, контролируют огромные финансовые потоки на таможне, что неизбежно увеличивает риски того, что дестабилизация в Кыргызстане может перекинуться на Казахстан. В «таможенной деятельности» задействованы и родственники елбасы, работающие через уполномоченные экономические операторы (УЭО) и казахстанскую Ассоциацию таможенных брокеров.
«А шаги по борьбе с коррупцией часто с недоверием воспринимаются рядовыми гражданами Казахстана, — пишет в своей статье «Фактор кланов: особенности борьбы с коррупцией в Казахстане» для DW Анатолий Вайскопф. — Сообщения о задержаниях чиновников, подозреваемых в коррупционных преступлениях, и инициативах государственных структур по борьбе с коррупцией в Казахстане появляются достаточно часто. Только за минувшие 2 недели службы новостей рассказали о трех случаях задержания подозреваемых в получении взяток чиновников, начавшемся судебном процессе по статье «хищение средств в особо крупном размере», представленном отчете о работе антикоррупционного агентства страны за 9 месяцев, а также подписанном президентом Казахстана Токаевым законе, запрещающем госслужащим получать подарки».
Однако, по мнению, Анатолия Вайскопфа особого резонанса в казахстанском обществе все эти сообщения не получили. «Борьба с коррупцией в Казахстане — это фейк», — уверяет глава казахстанского правозащитного фонда Liberty Галым Агелеулов. По его словам, в условиях, когда с первых же лет независимости страны правящая номенклатура стала создаваться по клановому принципу — родовые связи, землячество, родственные отношения, об успехе в борьбе с коррупцией не может быть и речи.
«В Казахстане выстроена четкая вертикаль власти. На самом ее верху находится «шапрашты»- род первого президента. После него идет так называемый «южный клан», который состоит из выходцев Туркестанской и Джамбульской областей, а уж затем следуют региональные и областные группы. То есть создана пирамида власти смешанного феодального и кочевого родоплеменного типа. В ее рамках важное значение придается архаичному брачному принципу. Он требует кровного родства с патроном, позволяющий вместе с кредитом доверия получить свою часть экономики страны и возможность оставаться безнаказанным», — поделился с DW своими знаниями особенностей казахстанского бытия Галым Агелеулов.
Например, бывший министр здравоохранения РК Елжан Биртанов, проваливший работу всего министерства во время «коронавирусного кризиса», перешел на работу в частный сектор. Его принял один из казахстанских медицинских холдингов, находящийся под контролем одного из казахстанских олигархов. – сообщает Uzyn Qulaq.
По его сведениям в свое время, Елжан Биртанов — выходец из Жамбылской области — был назначен на пост министра здравоохранения РК по рекомендации и настоянию бывшего премьер министра Бахытжана Сагинтаева, тоже выходца из Жамбылской области, и пользовался его расположением. Еще один член кабмина, уволенный на фоне «коронавирусного кризиса» за провал программы «Цифровой Казахстан» — бывший министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности РК Аскар Жумагалиев, также, как и Биртанов, смог избежать преследования(он получил назначение послом Казахстана в Нидерландах) со стороны Агентства по противодействию коррупции Алика Шпекбаева лишь благодаря покровительству своего тестя — влиятельного члена «шапраштинского клана» и председателя Конституционного Совета РК Кайрата Мами.
О доминировании во властных структурах родовых отношений, когда чиновники даже в официальных биографиях указывают свою причастность к тому или иному роду, рассказал DW и заместитель председателя Объединенной социал-демократической партии Казахстана Айдар Алибаев: «Если внимательно посмотреть списки начальников департаментов министерств и ведомств, то там сплошь знакомые фамилии! Это дети действующих депутатов парламента, находящихся во власти и ушедших на пенсию акимов, министров и руководителей национальных компаний. Чужие там не ходят!».
Независимо друг от друга и оппозиционный политик Айдар Алибаев, и правозащитник Галым Агелеулов заявили DW, что наблюдаемая в Казахстане борьба с коррупцией, на самом деле — проявление борьбы различных политических кланов за наиболее выгодные места на властном Олимпе. «Яркий пример такой борьбы — наказание бывшего премьер-министра Серика Ахметова и судьба в прошлом руководителя администрации президента Аслана Мусина. Они совсем не одиночки, за каждым стояли влиятельные кланы! Тот же Мусин 10 лет назад взлетел очень высоко. Он же влиял на все сферы жизни наших чиновников. Говорили, что он даже находится в одном шаге от самого главного кресла в стране. Но борьбу кланов у нас никто не отменял», — заметил Айдар Алибаев.
Не отрицают влиятельность политических кланов в стране и люди, отрыто поддерживающие правящую элиту Казахстана, пишет Анатолий Вайскопф. «Говорить, что такого нет, было бы глупо. Это видно, например, по командным перемещениям. Несмотря на запрет, практика показывает, что он носит формальный характер, что не все придерживаются принципа меритократии. Но мы должны к ней стремиться, показывая и порицая такое явление как клановый принцип.», — поделился с DW своим мнением член специальной мониторинговой группы агентства по противодействию коррупции Ерлан Куаныш. По его словам, пока не видно готовых рецептов по полному искоренению наблюдаемого в стране при назначении чиновников принципа «география – биография». Отвечая на вопрос DW о распространенном в Казахстане явлении, когда у каждого члена одной семьи может быть своя фамилия, что способствует скрытию родственных отношений, Ерлан Куаныш заметил: «Есть традиции, от которых просто так не отмахнуться. Например, приставка к фамилии «теги» дается с упоминанием имени деда. Бояться этого явления не стоит — не зря же у нас есть шутка, что мы все знаем друг друга в лицо. К тому же для компетентных органов все эти разные фамилии в одной семье — секрет Полишинеля».
Из бесед со слухмейкерами, близкими к окружению руководства «библиотеки» Uzyn Qulaq делает вывод, что в первую очередь «двоевластие» проявляется в кадровых вопросах, где существуют серьезные разногласия, при этим елбасы лично контролирует процесс назначений и довольно ревниво относится к фактам личной лояльности чиновников к своему преемнику.
И внутреннее напряжение в дуумвирате казахстанской власти, которое не только сохраняется, но и нарастает, что, по сведениям Uzyn Qulaq, очень тревожит Кремль на фоне нарастающей нестабильности — «дуги напряженности» вокруг геополитических интересов России (события в Белоруссии, Нагорном Карабахе и Киргизии). И Кремлю важно, и он готов прилагать для этого определенные усилия, чтобы внутриполитическая обстановка в Казахстане оставалась стабильной.
