Статьи из «Википедии» и желтой прессы, анонимные блоги и творчество чат-ботов — оказалось, что информации из этих источников достаточно для внесения российских бизнесменов в западные санкционные списки. Столь сомнительный подбор аргументов Советом ЕС смутил даже Европейский суд в Люксембурге. В апреле он удовлетворил иск банкиров Петра Авена и Михаила Фридмана и снял с них часть ограничений, введенных по спорным основаниям. При этом критерии отбора кандидатов в черные списки не особо изменились: кто следующим вытянет «счастливый» билет в этой санкционной лотерее, зависит и от того, какое досье на бизнесмена соберут эксперты в Google и «Яндексе», объясняет основатель и генеральный директор Orion Solutions Иван Сафонов.
Легко попасть, трудно выбраться
Кейс Авена и Фридмана интересен с нескольких точек зрения. Во-первых, речь идет об аргументах, которые легли в основу решения о включении бизнесменов в санкционный список. Во-вторых, о последствиях, с которыми столкнулись попавшие под ограничения банкиры. И, наконец, решение люксембургского суда, отменившее санкции с «истекшим сроком годности».
Итак, российских бизнесменов обвинили в поддержке «действий российских властей на Украине» и получении выгоды от лиц, причастных к ее «дестабилизации». Поводом к этому стали разного рода отрывки — из публикаций в российских и международных медиа, из доклада специального советника США о расследовании вмешательства России в американские президентские выборы 2016 года, из открытого письма 2018-го против приглашения банкиров на круглый стол в вашингтонский офис «Атлантического совета» (признан Минюстом нежелательной организацией на территории России). Еще одним весомым основанием для Совета ЕС стали связи Авена и Фридмана с другими подсанкционными лицами.
Совладельцам «Альфа-Групп» заморозили собственность в странах Евросоюза, заблокировали счета и запретили въезд. Авен и Фридман утратили возможность полноценно вести бизнес и были вынуждены избавиться от ряда активов. Оба подали судебные иски об аннулировании актов Совета ЕС, вводящих против них санкции. Разбирательства длились почти два года — с мая 2022-го по апрель 2024-го.
Позиция российских банкиров базировалась на том, что приведенные в решении данные «часто устарели, противоречивы, получены из анонимных, ненадежных источников и не являются результатом какого-либо анализа или перекрестной проверки». Европейский суд в Люксембурге согласился с доводами бизнесменов, признав аргументы Совета ЕС несостоятельными. Ходатайства Авена и Фридмана были удовлетворены: три санкционных акта в отношении каждого, сохраняющие ограничительные меры на период с 28 февраля 2022 года по 15 марта 2023-го, отменены. Совет также обязали возместить расходы обоим банкирам.
Правда, решение стало чисто бюрократическим — оспоренные санкции перестали действовать еще год назад. Акт, принятый в марте 2023-го, все еще действует. Тезис, ставший для него фундаментом, — Авен и Фридман являются «ведущими предпринимателями, участвующими в секторах экономики, обеспечивающих существенный источник дохода правительству Российской Федерации». Авен и Фридман обжаловали и это решение. Производство по этим искам продолжается.
Доказательная база из Google
Случай с вышеупомянутыми банкирами — не единственный, когда для введения санкций против представителей российских деловых кругов использовали сомнительные материалы, собранные наспех в результатах поиска Google. На это еще в сентябре 2023 года обратило внимание издание Politico.
Западные журналисты ознакомились с пятью секретными документами, которые использовались еврокомиссарами для обоснования ограничений. Там обнаружились ссылки на открытые источники, среди которых были как уважаемые СМИ наподобие Financial Times и Reuters, так и статьи в лайфстайл-журнале, публикующем кулинарные рецепты. Кроме того, был изучен универсальный секретный документ о российской экономике, который также применяли в ЕС для «бана» бизнесменов из России. В 248-страничном файле обнаружилась автоматически переведенная таблица с цифрами из российского бюджета, статья из «Википедии» про индекс РТС и скриншоты с сайтов экспортной статистики России. Последние сопровождались таргетированной рекламой приложения для знакомств и фотографиями зимних парков.
При этом успешно обжаловать санкции в Совете ЕС удается немногим. В большинстве случаев ограничения отменяли лишь после гибели фигурантов. Кроме того, подобные судебные процессы — долгие и дорогие. Собеседник Politico — немецкий адвокат Виктор Винклер — назвал попадание в санкционный перечень «гражданской смертью» для бизнесменов. Из-за введенных ограничений они оказываются практически полностью отрезанными от экономической деятельности.
В марте 2023 года группа юристов, представляющих интересы российских предпринимателей, опубликовала открытое письмо. В нем критиковалась доказательная база Евросоюза, зачастую собранная простым поиском в Google. По словам адвокатов, из-за этого многие санкционные решения содержат грубые искажения, ложные данные и другие несоответствия.
Казалось бы, в отношении Авена и Фридмана должны были провести максимально тщательное расследование — ведь на это были направлены силы всей европейской бюрократии. Однако по факту мы видим, что качество проделанной государственной машиной ЕС работы оставляет желать лучшего. Что уж говорить о банковских комплаенс-проверках, например, для открытия счета за рубежом, с которыми регулярно сталкиваются российские бизнесмены.
Дьявол в запросах
На деле получается, что «Яндекс» и Google сегодня — не просто поисковые системы, а возможные источники больших проблем. Эксперты подчеркивают: из-за спешки и большого объема работы аналитики изучают только то, что находят на первой странице поисковика (дальше, как правило, вообще никто не заходит). Как показывает практика, качество таких данных и надежность источника на Западе часто не учитывают.
При этом санкций требуют все больше — как в отношении тех, кто уже включен в списки, так и против новых лиц. Основания для введения очередных ограничений ищут все там же — в поисковиках.
Всю информацию о конкретной персоне, доступную в открытых интернет-источниках, в том числе в выдаче поисковых систем, профессионалы называют цифровым профилем. К нему относятся и данные из закрытых комплаенс-баз наподобие Dow Jones или World-Check (их аналитики тоже собирают досье по ссылкам из Google). Именно этот комплекс материалов берется за основу, когда принимается решение о введении ограничений. Поисковики таким образом становятся краеугольным камнем в санкционных делах.
Журналисты из Politico не так удивились бы качеству материалов, которыми руководствовался Совет ЕС и других западных экономик для включения россиян в санкционный список, если бы они знали принципы работы международных баз данных. Последние используются в качестве источника информации при проведении комплаенс-проверок, которые проводят, например, для открытия счета и проведения сделки банки и другие финансовые институты всего мира. Аналитики того же World-Check не обладают какими-то сверхспособностями и не имеют доступа к секретным документам. Свои выводы они строят на информации из открытых источников — попросту гуглят.
Также они пользуются поисковыми сервисами по месту происхождения клиента или его капитала (в России это «Яндекс»). И в «Яндексе», и в Google часто встречаются ссылки с устаревшей информацией, ошибками, опечатками, материалами сомнительного качества — интернет ими полон. При этом реальной, достоверной истории человека там чаще всего не найти — мало кто заранее думает о формировании своего цифрового профиля. Этим начинают заниматься только тогда, когда еврокомиссары уже вышли на след или даже успели составить санкционные акты на основе информации сомнительного качества.
Бизнесмены и топ-менеджеры в подавляющем большинстве случаев игнорируют значимость своего собственного досье в публичном пространстве. В итоге часто складывается ситуация, когда единственное, что видят еврокомиссары, аналитики Dow Jones и World-Check (для которых, как мы уже упоминали, Google и «Яндекс» — основные источники информации), — это урывочные сведения с ресурсов разной степени достоверности. Старое интервью, упоминание в новостях, статьи на интернет-порталах с компроматом — львиная доля санкционных актов базируется именно на таких «доказательствах». Других данных о человеке в интернете просто нет, комплаенс-офицерам и еврокомиссарам больше нечего исследовать.
Компании рынка защиты цифрового профиля сталкиваются с кейсами, когда одного упоминания имени человека в пресс-релизе МВД как свидетеля по делу о коррупции 20-летней давности оказывается достаточно для внесения его в список неблагонадежных лиц.
Тут как в медицине — болезнь проще предупредить, чем лечить. Или вы сами расскажете о себе, или это сделают другие. Со всеми вытекающими последствиями — от запрета на въезд до закрытия банковских счетов и разрыва международных деловых контактов.
